В ходе своего рассказа Новиков, несмотря на возражения и уговоры Панова, неоднократно прикладывался к стоящей перед ним бутылке. К концу повествования его окончательно развезло, и он уже с трудом мог ворочать языком. Панов же со все возрастающим изумлением, недоверием и даже растерянностью слушал постепенно пьянеющего до поросячьего хрюканья собеседника и не мог решить, как ему оценивать услышанное. Неужели Новиков подозревает Юлию в причастности к похищению Дэна, или это из него выпирает давнишнее недоброжелательное отношение к девушке, усугубленное опьянением? Бесцеремонно растолкав жертву зеленого змия, опустившую голову на стол, прямо в лужицу огуречного рассола, Панов задал мучивший его вопрос:
— Никандров отказался платить похитителям Дэна второй выкуп в сто тысяч евро или, как я слышал, долларов. А Нелли Григорьевна по своей инициативе не могла отдать преступникам эти деньги?
Новиков с трудом оторвал голову от столешницы, осовело моргая, уставился на друга и даже попытался укоризненно погрозить ему пальцем:
— Нелли Григорьевна — прекрасная женщина, замечательная мать… Для своего сына она не пожалеет никаких денег!
На этом пыл восхищения, как и обличения, в нем окончательно угас, его голова опять рухнула на стол, в рассольную лужу, аж брызги полетели Панову в физиономию. Вытерев с губ соленую влагу, Глеб подхватил выпивоху под мышки, перетащил на тахту, снял с его ног ботинки и накрыл недвижимое тело пледом. После чего завел будильник на шесть утра и поставил под ухо храпящего охранителя. Не дай бог, хозяева, встав поутру, обнаружат начальника охраны, спящего мертвецки пьяным сном. Неприятностей ему не избежать. Сам Панов ушел ночевать в отведенную ему комнату в бывшем здании пионерлагерной администрации. Теперь там размещалась никандровская обслуга.
Утром следующего дня Новиков выглядел как свежий малосольный огурчик и к продолжению вчерашнего относительно откровенного разговора был не расположен. Панову все же удалось перекинуться с ним несколькими словами наедине.
— Ты намекал мне вчера, что Юлия организовала похищение Дэна и вымогала за него выкуп, чтобы расплатиться за земельный участок? — прямо спросил он начальника охраны, удерживая того за рукав куртки, потому что Новиков все время порывался уйти.
— Я что, сумасшедший, чтобы подозревать дочку шефа в похищении сводного брата? — вопросом на вопрос ответил Новиков. — Просто для Юленьки кошачьи, собачьи и вороньи жизни представляют куда большую ценность, чем жизнь любого человека, ну, может, за исключением жизни ее папеньки. Да ты и сам уже мог в этом убедиться… — и, высвободив рукав своей куртки, Новиков поспешно удалился.
