«Или ленд-лизовскую тушенку», – пронеслось у Андрея в голове, но он старательно отогнал эту мысль.
Андрей облизал губы, тут же сплюнул от горького привкуса репеллента. С осторожностью человека, привыкшего ценить орудие труда, отложил лопату и взялся за находку. Под пальцами возник сырой холод отлежавшегося в земле металла, и – рывок! – в ворохе опадающей на дно раскопа почвы ящик появился целиком.
– Ох!
Не удержав тяжести, Андрей едва успел ноги убрать, и стальной сундук с гулким стуком обрушился на землю. Сердце противно екнуло и застыло. Перед глазами во всех красках промелькнула картина гуро-фейерверка, где шестиметровый грибок развешивает на окрестных деревьях его кишки…
Однако, кажется, обошлось. Находка не собиралась взрываться.
Андрей медленно выдохнул:
– Ну, что тут у нас?
Он очистил поверхность ящика, но, кроме выбитого клейма инвентарного номера, там больше ничего не было. Зато старый навесной замок прогнил настолько, что не выдержал даже легкого рывка и буквально развалился в ладони.
Секунду Андрей ждал, наслаждаясь предвкушением, потом с легкостью отбросил крышку. И сразу же почувствовал, как губы растянула довольная улыбка.
Сколько бы раньше артефактов ни находил, а всегда одно и то же: радость, адреналин, счастье первооткрывателя!
Андрей торопливо сорвал измазанные в земле перчатки, не отводя взгляда от содержимого ящика. Под его пальцами захрустела пожелтевшая, шершавая, грубая бумага. Он переложил на крышку ящика карты, огрызок почерневшего карандаша, перетянутые задубевшей, потрескавшейся резинкой документы, свернутые треугольником письма. И вновь, как ребенок на празднике, полез за находками.
Кажется, содержимое ящика принадлежало кому-то из старшего офицерского состава. И это очень хорошо. Во-первых, после изучения полевых документов можно узнать то, о чем в учебниках и мемуарах не напишут, и, соответственно, следующий раскоп делать уже в незасвеченном месте. А во-вторых, многое он сдаст государственным музеям и комиссиям, чтобы письма нашли адресатов. К такого рода вещам он привык относиться с уважением.
Сердце екнуло повторно, когда пальцы ушиблись о рифленую косую рукоять. Не замечая ничего вокруг, Андрей извлек на свет невероятно хорошо сохранившийся…
«Люгер»!
Андрей повертел оружие в руках, чувствуя, как от восхищения перехватило дыхание.
Конечно, состояние было далеко от идеального, но все же это не проржавевшая насквозь болванка, давно слившаяся с землей, какими обычно находят вооружение времен Второй МИРОВОЙ.
