— Дяденька, а вы не будете меня ругать? — У крошки на глаза навернулись слезы.
— Эй-эй, а ну хорош сырость разводить! Ну конечно, я не буду тебя ругать. Если только ты не стащила что-нибудь из сендера.
— Из откуда? Такое слово смешное… Нет, я сама ничего не брала. Мне кружечку секретный дядя дал поиграть. У меня дома такая же была. Только беленькая, с цветочками.
— Дома? А где твой дом и где папа с мамой?
— Далеко. — Девочка вздохнула. — Я легла спать там, а проснулась уже тут. А мама и папа остались дома. И Лиза. И Мишутка. И кукла Даша. А здесь все другое, и мне страшно…
С каждым из этих странных имен голос девочки все больше дрожал, а потом она и вовсе разревелась. Не зная, что делать, Тоха просто прижал девочку к себе и начал гладить ее по голове. Пару раз он видел, как то же самое проделывала с внучкой тетка Зурья, жена старого оружейника с соседней улицы.
Хоровод мыслей кружился в голове юноши. Совсем не так представлял он себе результат поездки к старинному хранилищу. Раненое плечо, маленькая девочка и в придачу взрывное устройство в шее, которое может обезвредить один-единственный человек — по крайней мере, так он сам утверждал, — отличные трофеи, ничего не скажешь. Вместо горы оружия Тоха вынес из некроза лишь ворох новых проблем, не слишком совместимых с безболезненным существованием.
— Ничего, прорвемся. Из Харькова вырвался, из некроза вернулся — значит, и это сможем…
Таким образом Тоха неубедительно пытался подбодрить скорее себя, чем девочку, ставшую его нежданной попутчицей. И от того, сумеет ли он доставить ее вовремя к пункту назначения, теперь зависела его жизнь.
Когда Юля успокоилась, они двинулись в путь, а Тоха пообещал ей, что больше не будет ничего спрашивать ни о родителях, ни о далеком доме. Усадив девочку рядом, он укрыл ее куском ткани и старался вести сендер так, чтобы их не слишком трясло. Мало ли, еще укачает кроху… Но девочка держалась стойко. Вцепившись в поперечную перекладину, она с любопытством вертела головой по сторонам, словно все увиденное было для нее в диковинку.
— Эй, а это у тебя откуда? — Тоха заметил у Юли на шее темное пятно. Грязь? Синяк?
— Нравится? Секретному дяде тоже рисунок понравился. Только я не знаю, откуда у меня такой красивый рисунок.
— Рисунок?
Оружейник присмотрелся. Действительно, это была татуировка: шестеренка, внутри которой стоит человечек, раздвинув ноги и задрав руки. Еще одна загадка. Не слишком ли их много для одного дня? Ох, хлебнет он еще горя с этой девчонкой. Тоха ничего не знал о детях, кроме того, что они — источник неприятностей и проблем. И чем меньше ребенок, тем больше проблемы…
