Дай Лунбан был весьма традиционным человеком и считал, что столь эффективный стиль как синъицюань нельзя преподавать случайным людям, поэтому обучал лишь своего сына Дай Вэньсюна (1778–1873), чьи имя дословно означало «Просвещенный герой». Сын превзошел отца и в мудрости и в мастерстве. К тому же долгое время Дай Вэньсюн изучал шаолиньскую школу ушу и оттуда привнес в синъицюань многие методы тренировки, например, отработку ударов на мешках с песком, удары ладонями в раскаленную золу, усиленно занимался жесткими методами цигун, делая тело нечувствительным к ударам. За громадную физическую силу его прозвали несколько не звучным, но зато почетным прозвищем «Два осла» (в Китае осел — вполне уважаемое и почитаемое животное).
Дай Лунбан продолжал свою торговую деятельность и как-то решил, что коммерческие дела в Хэнани должны пойти более успешно. Туда он перебирается вместе со своей семьей и открыл большой магазин. Так вместе с распространением торговли распространялось и ушу. В то время Дай Вэньсюну было двадцать лет. Ему повезло — в Хэнани он повстречался со старым другом отца Ма Сюэли, который в то время уже вел активное преподавание синъицюань. Отец только приветствовал, что Дай Вэньсюн начал тренироваться у Ма Сюэли и его ученика Ли Чжэна. Кстати, сам Ма Сюэли считал Ли Чжэна весьма необычным человеком, каждую минуту жизни он был готов посвятить тренировке синъицюань. Например, одно время он служил охранником, который сопровождал в дальних переездах торговые караваны. В то время как все остальные телохранители ехали на лошадях, Ли Чжэн шел пешком, причем неизменно передвигался особым «шагом петуха» — с небольшими задержками на каждой ноге, полусогнув ноги в коленях. Это был особый тип передвижений в синъицюань, прекрасно тренирующие ноги и умение использовать внутреннее ци во время прыжков. К тому же Ли Чжэн славился так называемой «светлой» или «явной силой» — мог без труда расколоть кулаком каменную плиту. Именно к такому человеку в ученики в 1800 г. и попадает Дай Вэньсюн.
Таким образом в лице Дай Вэньсюна два направления синъицюань — хэбэйское и шаньсийское — вновь объединяются, а он сам получает полную традицию стиля.
Каким же в ту эпоху был синъицюань? Прежде всего, практически полностью весь технический арсенал, при этом основной упор делался на формы двенадцати животных. Правда, и здесь синъицюань предложил особый подход к формам животных. Дело в том, что танцы животных, например, «танец собаки», «танец обезьяны» существовали еще в конце 1 тыс. до н. э. Никакой боевой нагрузки они не несли — это были чисто ритуально-магические и игровые действа. Позже из них вышли некоторые формы цигун, например «игра пяти животных», приписываема медику Хуа То, но и она мало соотносилась с боевым искусством. Многие стили ушу, например, «стиль обезьяны» следовали этой игровой традиции, лишь в синъицюань отошли от подражательной манеры. Бойцы не имитировали животных, поэтому, например, формы тигра или ласточки отнюдь не напоминала действительный вид этих животных. Прежде всего здесь передавалась внутренняя суть, образ животного. В частности, считалось, что ласточка — эта сама стремительная и легкая из птиц, тигр — самый свирепый и могучий из зверей и т. д.
