На улице было еще темно. Весь двор покрыл иней. Яков трясся и стучал зубами.
Сон покинул его, оголив пустыню разума – разрушенные машины, краны, дырявые от коррозии здания мегаполиса, вымерзший под инеем металл до самого горизонта.
Голова гудела от переполненности хаоса хаосом.
«И-Цзин». Гексаграмма 29. Двойная бездна.
Сделать хоть что-нибудь в таком состоянии – ну разве это реально?
Вернулся в дом. Оделся в чистое. Сел за клавиши.
Ничего.
Из него не текло ничего. Ни капли музыки, ни бита звука.
VIII. Колесница Господа моего Andante (не спеша)
1
На веранде мирно беседовали о погоде Богус и Майя.
– Маэстро, мы в ожидании, – сказал Богус, когда Яков спустился к завтраку.
– Приветствую. – Яков пожал руку Богусу и сел в кресло возле Майи. Та была в белом. Сделала вид, будто не замечает Якова. – Я работал с самого утра.
Богус кивнул.
– Маэстро, ваши усилия бесценны. Мы благодарны вам за преданность идее. Кроме того, как куратор должен заметить, маэстро, что у вас тут – творческая атмосфера! Знаете, жертвой стереотипов может стать кто угодно. Я рисовал себе нелюдимого творца в хате-мазанке на краю села. А тут – совершенно светская жизнь! Трансцендентно! Просто трансцендентно! А ваши музы? Они чудесны! Этот завтрак – это эпоха Возрождения! Хлеб, сыр, овощи, кофе. Фламандия и малые голландцы. Завтрак в зимнем саду. Сколько света! Сколько северного света! Маэстро, а вы не пробовали рисовать?
– О, маэстро проснулся. – В зимний сад зашел Матвей в майке и домашних брюках. От него пахнуло лосьоном после бритья. – Ну шо там, покажешь нам теперь симфонию? Я думаю, господин Богус хотел бы уже что-то послушать.
– О нет, там еще нечего показывать…
– Да ну, не стесняйся. Все свои.
– Зачем такая спешка? Я не хочу спекулировать идеями. Все должно быть прилично, эстетично. Еще есть время…
– Яков, у тебя был месяц на то, чтобы подготовить все прилично и эстетично. Дай что-нибудь послушать… – Матвей присмотрелся к Якову внимательнее. – А ты вообще писал что-нибудь?
– Я…
– Какие дамы! Какие мадмуазели! – Мат вей встал навстречу Йоланте.
После сна Йоланта очаровывала детской припухлостью и нагло этим пользовалась.
– Да-а, мы да-амы, – потянулась, зевая, Яна.
К завтраку она пришла в салатовом костюме с заячьими ушками на капюшоне.
Ирена молча сидела на подоконнике, курила и смотрела в окно. За окном летели снежинки.
Матвей занялся девушками.
Яков незаметно вышел из-за стола. Ушел, закрылся в мастерской. Включил компьютер, запустил Интернет и сел смотреть сериал.
