Чужая сила, почувствовав овладевшую героем слабину, тут же смяла его заградительный заслон, продавив его аномальную силу своей древней мощью, проснувшейся ото сна веков именно благодаря дерзости наглого порыва смелости.
Григерс уже чувствовал, что он падает, но ему было все равно. Какой он милиционер и, уж тем более, боец со злом, если частью зла является он сам? Конечно же, при возникновении подобного парадокса он должен был пустить пулю в собственный висок, но что-то заставило его отказаться от этой глупой и фанатичной затеи, к какой прибегают только сумасшедшие или неудачники.
А между тем горящие крылья киберангела также причиняли массу неудобств, окончательно лишив Григерса верхней одежды.
Морщась от боли и поддаваясь температуре драконьего огня, Крайт быстро тонул в бушевавшем океане волшебной стихии. Баргджи в этот раз выиграл и сделал это грамотно, проведя последний свой выпад по всем правилам игры в войну. Он поймал своего оппонента как раз в тот миг, когда тот боролся сам с собой и при этом умудрился одержать сокрушительное поражение.
«Ты всего лишь еще один глупый солдат, вставший на моем пути к долгожданному освобождению!» — посылал в голову милиционера свои мысли дракон, поскольку ему самому не хватало сил для обретения окончательной свободы.
Молодой милиционер вдруг почувствовал, что кроме жара и ослепляющего света, его тело как будто попало в тиски и находится под прессингом некой силы, давящей на него со всех сторон.
— Ты будешь мертвым, и твоя сила станет моей по праву того, кто оказался в этой схватке более сильным в силу своего жизненного развития и более холодного расчета! — слышалось в белых вихрях драконьего огня. Баргджи, казалось, не стеснялся в растрате своих сил, посылая свои слова-мысли через огненные язычки колдовского пламени. А чего ему был терять? Противник был слаб и вот-вот должен был рухнуть, а он в очередной раз мог заполучить чужую жизнь и силу, пополнив собственный арсенал техномагии.
Еле-еле стоя на ногах, Григерс ощутил, что он начинает падать. Дракон в этот раз был сильнее, чем он, — и это уже нельзя было оспаривать.
— Ты сильнее других, но мне ты не соперник! — шептал огонь, усиливая свой натиск.
Получив мощный удар древней магии, Крайт вынужден был осесть на раскаленный камень. Ему сделалось жутко больно, а жар грозился проесть сильное тело до костей. Но возникшая в теле новая волна страданий и боли породила и ответную реакцию, не имеющую к торжеству поражения никакого родства. Словно некий импульс, в Крайт возникло острое желание продолжить свою жизнь и, непонятно зачем, но все же выиграть этот бой. Но не поздно ли было начинать хватать себя за руки с криком «вставай!». Ведь тело и так отдало много сил на произошедшие в жизни молодого милиционера события, а подкрепления могло и вовсе не прибыть к нужному моменту времени. И что же с ним будет тогда? Увидит ли он Элеонору еще раз? Огонь на сей миг безысходности молчал, жаля его тело со всех сторон своими язычками. А Григерсу ничего не оставалось делать, как ждать, пока не произойдет еще одно чудо и не прогонит странную гнетущую неопределенность.
