Пыли на убийственном железе скопилось еще больше, чем на цветах – из-за чего я предположила, что покойный математик не питал к ним особо трепетных чувств. Как и многие столичные «дворяне пятки» – то есть владеющие лишь той землей, на которой стоят в данный момент, – Морделлы перебрались в Клавдиум два века назад, после опустошивших северо-западные графства Ковровых войн. И, скорее всего, древние орудия смертоубийства обосновались на стене задолго до рождения Луиса Джоэла.
А вот камин точно появился здесь уже при профессоре – это я определила с первого взгляда, как и подобает настоящему специалисту. Вынужденному – трактат «О печах и каминах, их устройстве, кормлении, а также прочих делах, с оными связанных» отнюдь не являлся книгой, читать которую я бы взялась при наличии хоть какого-то выбора. К сожалению, в одну не очень прекрасную ночь дежурный констебль унес домой ключи от библиотеки участка, а единственной найденной в бильярдной книгой являлся как раз вышеупомянутый трактат. Благодаря ему я теперь могла уверенно констатировать, что перед нами камин так называемого «нового образца», конструкции сэра Бенджамина Томпсона, который в свою очередь усовершенствовал мастер Нарви Оу из болотных гномов. Данный конкретный камин тоже явно делал гном – только подгорные мастера умеют столь аккуратно подгонять друг к другу каменные плитки. Должно быть, работать в комнате с таким «хранителем ручного пламени» легко и приятно, а уж отдыхать после трудного дня, закутавшись в теплый плед и сонно глядя на угли… мечты, мечты! Вспомнив прошлую зиму и свои мучения с печуркой, я с трудом сдержала тоскливый вздох.
Остаток стены за камином целиком занимала темно-зеленая меловая доска. Судя по исцарапанной поверхности и доброй дюжине огрызков разноцветного мела, Морделл пользовался ею весьма регулярно. К сожалению, единственный недостертый кусок надписи в правом верхнем углу выглядел частью математической формулы, а не отчаянными предсмертными каракулями: «Миня убил качегар Хромой Джорик из прачечнай напро…»
На этом этапе мое путешествие по периметру профессорского кабинета вновь уперлось в тупик. То есть в дверь.
– Не думаю, что полковник ждет, что мы сразу же назовем ему имя, домашний адрес и любимый табак преступника, – Марилена отложила очередной, уже третий по счету рисунок и принялась закреплять на мольберте новый лист. – Наша задача: как можно тщательнее зафиксировать все обстоятельства произошедшего.
