О! Это еще не все. Есть разбитый сервиз. Интересно, когда про него вспомнят.
Маша откинулась на стену. Говорить не хотелось. Это была ее жизнь, которой она ни с кем не обязана делиться. Пока Маша была маленькой и глупой, можно было говорить обо всем, а теперь – все, она изменилась, и ей хотелось сохранить в душе что-то свое.
– Марина! Зачем ты так? – волновался папа. – Надо же сначала выяснить!
– Что выяснить? – рванула мама Машину руку. – Ты это хочешь выяснить?
Следы еще не прошли, наоборот, налились хорошими синяками. Они некрасиво синели на тонких запястьях, проступали около локтя.
– Что это у тебя? – Голос у папы испуганный.
– Ударилась! – вырвала свою руку Маша.
– Где это так можно удариться? – вступила мама. – Это надо плашмя о забор биться! Нет, дорогая моя, я тебе могу сказать, где ты так «ударилась». Это следы от жгутов. Или чем вы там себе руки перетягиваете, чтобы уколоться?
– Мама!
Поразил сам факт, что ее родная мама, всегда все понимающая, добрая и внимательная, вдруг предположила такое.
– Как ты могла? – заплакала Маша.
– Это как ты могла? Мы тебя кормили, растили, по врачам водили, чтобы была здоровой. А ты? Связалась с наркотиками! Своего здоровья не жалко, родительское пожалей!
– Мама!
Слышать это было невозможно. Маша запрыгнула в комнату, хлопнула дверью.
В жизни она отсюда не выйдет. Никогда.
– Мрак, – жаловалась на следующий день Маша. Широкий подоконник, Юлька на диване листает журнал. Вроде бы ничего не изменилось, но Маше почему-то грустно.
– А ты чего, правда кололась?
– Совсем, что ли? Я после тренировки…
– Чем это вы там на тренировках занимаетесь, что у тебя такие синячищи остаются!
– Ты-то не начинай! – взмолилась Маша. Это было какое-то наказание. Почему ее увлечение никто серьезно не воспринимает? – Я не виновата, что Фрай так больно бил.
– Ну вот, уже и Фраи появились.
Маша пропустила комментарий мимо ушей. Еще и об этом она спорить будет!
– Мне деньги нужны, а они не дают.
– А ты чего хотела? Я когда у своих деньги беру, они чуть ли не чек с меня требуют. Фотоотчет и объяснительную записку. А ты связалась с какими-то мокрыми! Это у тебя еще родичи долго терпели!
– Ничего себе – они терпели! – вскрикнула Маша. – Это я теперь терплю! Они все думают, что я маленькая!
– Ага, большая, – бормочет в глянцевые страницы Юлька. – Чего у тебя там с Олегом творится? Появляется?
Маша нахмурилась. Олег… Точно! Олег! Ничего себе! Забыла! А вот сейчас вспомнила и снова защемило, заволновалось в душе. Но так, словно старый фильм смотрит – не с ней, не в этой жизни, не на этой планете. А ведь было, было… Покалывает еще, расстраивает.
