Вагоновожатый начал тормозить, не видя опасности…
Не дожидаясь пока трамвай остановится – Митяй выхватил револьвер, трижды саданул в стекло и сиганул в ночь. Синхронно ринувшиеся в трамвай ангелы смерти, с выхваченными из-под плащей автоматами – ворвались в салон, когда Митяя там уже не было и потеряли время. Водитель, не понимая, что происходит, выскочил из машины как раз для того, чтобы получить три пули почти в упор и упокоиться навеки. Митяй рыбкой скользнул в просторный салон старомодного Паккарда, переключил передачу и вслепую, под градом автоматных очередей – рванул с места. Сзади – бесновались потерявшие транспорт ликвидаторы: они не только не смогли выполнить заказ – теперь у них было не на чем скрываться от полиции. Которая должна была выехать на стрельбу с минуты на минуту…
Машину – Митяй бросил где-то в районе девятого фонтана. Это и в самом деле был Паккард, с заказным кузовом, машина совсем даже не дешевая. В бардачке – нашелся Кольт 1911 с тремя запасными магазинами к нему и двумя пачками патронов, одна из которых была початая, в багажнике – рулон брезента. По-видимому, для него. Митяй хотел кликнуть извозчика, но передумал – мало ли кто за ним охотится. Перезарядив револьвер и сунув за пояс непривычный, мощный автоматический Кольт – направился в сторону Губернаторского сада…
До арнаутского притона – его так называли, что хозяин был арнаут (правда, давно это было, но в Одессе все помнят) – он добрался уже глухой ночью. Дверь не открывали, пришлось как следует пнуть ногой. Наконец, появился здоровенный лысый битюг – татарин.[38]
– Чего надо? – он улыбнулся типично восточной, лукавой и глумливой улыбкой – чего хочешь? Кого ищешь, кого не терял.
– Отскочи.
Татарин не сдвинулся с места
– Иди отсюда, дорогой. По-хорошему.
Через секунду – ствол револьвера уперся ему в живот, в другой руке – был еще один
– Щас пойду! Топай давай!
– Вай, нехорошо. Ты на кого…
– Топай, топай. Не то кишки собирать будешь.
Пятясь, татарин вошел в парадное некогда приличного доходного дома, сейчас превращенного в гибрид гостиницы и борделя.
– Брось палку
Татарин бросил палку от метлы, которой он намеревался разобраться с незваным гостем
– И дальше – чего?
– Лысый где?
– Лысый? А кто такой Лысый? Я вот – тоже лысый.
Митяй взвел револьвер. На кураже – он готов был стрелять еще и еще. Теперь он точно знал смысл слова гон, гонево.
– Пальцы не расширяй. Володя Лысый. Скажи – кореш его пришел. Пальба будет – тебе будет хуже, дурак…
