Одной рукой бронзовый Ке перехватывал руку с ножом, а другой душил чудовищного старца. Старец был уже побежден, уже почти мертв: его глаза сощурились, а из открытого рта вылез похожий на ящерицу язык.
Бронзовый Ке был хорош – весь в напряженном порыве, натянутый как струна. Но особенно скульптору удалась разматывающаяся чалма Караева – она придавала замороженному поединку удивительное правдоподобие, динамизм и экспрессию.
В следующую секунду памятник исчез под серой бесформенной холстиной, полностью скрывшей его очертания.
– Открытие сегодня ночью, – сказала сестричка. – И открывать будешь ты сам… Нужно перерезать ленту и сбросить холст. Ты должен волноваться, но не слишком. Смущаться, но не очень. И, главное, любить всех тех, кого ты защитил – и кто придет на тебя посмотреть. А придут многие. Высший инфорейтинг.
– Что я должен буду сделать?
– Сказать речь, – ответила сестричка. – Но на этот счет ты не переживай. Тебя к этому моменту уже отключат. Ты нужен только в начале. Чтобы все почувствовали тебя изнутри… Не стесняйся себя, Кеша. Тебя можно полюбить, правда. А знать все-все людям не обязательно.
Кеша поднял глаза. Сестричка улыбалась. Рубцы на ее коже уже полностью исчезли.
Тем больше места будет для новых.
– Потом, – хихикнула сестричка, заметив его взгляд. – А сейчас спать. Администрирую сорок минут NREM SWS.
Кеша не понимал смысла слов «NREM SWS» – он знал лишь, что это какой-то из подвидов лечебного сна, куда ему положено погрузиться.
Он увидел цифры обратного отсчета – пять, четыре, три…
Перед тем, как провалиться в сон, он успел мысленно заглянуть в свою душу и не увидел там ничего, за что ему было бы стыдно.
Там оставался только свет. Спокойный, уверенный в себе, позитивный и уплативший все налоги свет. Ну и тени, конечно, тоже мелькали на дне сознания – желающий мог дотянуться и до них. Но это были полностью легальные тени. И даже по-своему красивые. Не черные, а просто разноцветные. Здоровые тени. Такие не надо прятать ни от кого, потому что ни один из цветов радуги не мешает другому. Эту душу можно было шэрить широко и безоглядно, хоть на всю планету…
А потом ему начал сниться сон – хотя буква «N», кажется, обещала отсутствие «rapid eye movements», а значит, и видений. Но, может быть, это был один из тех божественных снов, которые не сопровождаются движением глаз и посещают только избранных? Ке до сих пор помнил виденную в детстве передачу, где несколько собравшихся за круглым столом ученых высмеивали слухи о существовании подобного – из чего он уже тогда сделал вывод, что это правда.
