Он говорил неприятные вещи, позируя на камеру. Остальные гости хмуро посмотрели на него и выставили звуковые барьеры, отсекая себя от заносчивого репортера. Закончив самолюбоваться, Дайрон Торн выключил камеру и достал вибрирующий коммуникатор.
— Слушаю, Марш, — бросил он в трубку и замолчал, слушая звонящего. — Не переживай, я обещал, что достану тебе репортаж из дворца, значит, сдержу слово… Да, у меня уже назначена встреча! Да, до встречи.
Мы с Грохардом переглянулись, и я подмигнул ему, понимая, что судьба подарила нам шанс. Кроме нас и обслуживающего персонала никто не слышал его телефонный разговор. Не тратя время, я встал и, подойдя к щеголю, положил руку на его плечо. Тот недовольно посмотрел на меня снизу вверх, а я без спроса сел напротив.
— Так-так, подозреваемый Торн.
— Кто ты? — с нарочитой презрительностью бросил репортер, но в его тоне почувствовался испуг.
— Капитан Форус, Имперская Служба Безопасности.
На лице орка, замершего за спиной щеголя, проскочило удивление.
— А это — лейтенант Террад, — продолжил я представление.
Торн попытался встать, но тяжелые ладони орка легли на плечи, намертво прижав к стулу.
— Не дергайся, птенчик, — прогудел он низким басом, словно рассерженный шершень. — А то голову оторву.
Над моей головой взлетел простой стальной шар, имитируя следовательский артефакт, которыми пользуются стражи порядка. Следом я активировал свето-звуковой барьер, скрывая нас от остальных гостей зала.
— Мы ведем свой репортаж… — начал я, пародируя журналиста, и сделал паузу, что бы тут же произнести иным тоном. — Дознаватель — капитан Форус. По причине временной блокировки телепортации, принято решение провести экспресс-допрос Дайрона Торна, обвиняемого в государственной измене и участии в подготовке заговора с целью свержения действующей власти. Подозреваемый был задержан при планировании прохода в императорский дворец для встречи с сообщниками. Итак, начнем. Гражданин Торн, с какой целью вы собирались попасть во дворец? Щеголь ошарашенно смотрел на меня, начиная понимать, что в своем позерстве действительно зашел слишком далеко. Ему совсем не следовало упоминать ренегатов, засевших во дворце. За его спиной ухмылялся гвардеец,
