Я трясущимися руками набрала Васин номер, но толком сказать ничего не успела — он сразу понял, что случилось, после того, как я жалко выдохнула:
— Ой, Вася…
— Уже еду, — коротко ответил он и бросил трубку.
Я вышла в коридор и сразу наткнулась на Людмилу Иратову. Она сидела на полу около двери в свой номер, и по ее бледному лицу струились слезы. Утешать безутешных вдов я не умею и потому предприняла малодушную попытку сбежать. Но стоило мне сделать пару шагов в сторону холла, как Людмила подняла заплаканные глаза и с мольбой простонала:
— Саша, милая, прошу вас, позовите моего мужа.
У меня защемило сердце от жалости — бедная женщина, ничего удивительного, что рассудок у нее помутился. Но что делать? Мне-то что делать?
Я плюхнулась рядом с ней на пол, погладила по плечу и предложила ей свой носовой платок. Она поблагодарила, уткнулась лицом в платок и зарыдала:
— Горе… какое горе… Боже мой…
— Я понимаю, как вам тяжело, — пробормотала я, — но что же делать?
В сущности, ничего глупее сказать было нельзя.
Людмила вытерла лицо платком и опять попросила:
— Вадима позовите, пожалуйста. А то у меня ноги ватные, я двинуться не могу.
— Он… — я судорожно соображала, как лучше с ней разговаривать, — он… вряд ли сможет сейчас подойти.
— Сашенька, попросите его, пожалуйста. Скажите, что он мне сейчас очень-очень нужен.
Я уже сама чуть не плакала, глаза предательски щипало, и сердце болело все сильнее. И тут в конце коридора показался сам убитый. Вадим Сергеевич. Его мертвенная бледность подтверждала тот факт, что он уже минут пять как покойник, но то, что убиенный шел к нам уверенным шагом, заставляло усомниться в реальности происходящего и производило жуткое впечатление.
— Вадим… — благодарно выдохнула Людмила, но, что она сказала дальше, никто не услышал. Потому что я дико заорала. Все-таки ходячий мертвец — зрелище не для слабонервных.
Спустя десять минут я сидела в номере Иратовых и, трясясь крупной дрожью, пила коньяк. Покойник все это время нервно расхаживал по комнате и строго выговаривал мне:
— Чем же это я так сильно вас напугал, милая? Что с того, что я труп обнаружил? Сразу в убийцы записывать? Да на моем месте мог оказаться кто угодно! Вы могли. Люда могла. Любой человек.
— Да нет, просто… — попыталась оправдаться я.
— Не надо! — перебил меня Иратов. — Чего ж вы так заорали, увидев меня? Решили, что я убивать вас иду? Сумасшедший дом, ей-богу.
— А… кого убили? — невпопад спросила я.
