— Ммда… — промычал Мардарий, — спасибо конечно, Арнольдыч, за откровенность. Прямо и не знаю, как реагировать… А, ладно! Чтоб ты не думал, будто все председатели — надзиратели. Злыдни. Может, большинство и злыдни. Но что мне большинство. Я сам по себе. У меня своя голова на плечах. Конечно, приходится подчиняться, лицемерить, по-волчьи, как говорится, выть, участвовать в разных делах. Сам понимаешь, иначе можно не только из председателей загреметь, но и вообще…
Короче, раз ты со мной откровенно и по-человечески, то и я с тобой так же. Я тебя никогда не продам! У Мардария еще не вся совесть в челюсти ушла, так-то! Ты мне вообще с первого взгляда понравился. Я тебя полюбил, можно сказать. А у меня глаз — ватерпас. Это тебе каждый скажет. Я любого нарушителя одиннадцатой заповеди насквозь вижу. Словом, так — давай на «ты». В конце концов, ты меня старше. Так запросто и говори. Если, конечно, посторонних поблизости нет. При посторонних-то сам понимаешь. Дрянь народишко. Сразу Порфироносному донесут. Или еще выше. Хотя, конечно, есть люди стоящие. Это учти. Нинель твоя, к примеру. Думаешь, я не знаю, куда она сегодня утром бегала? Знаю, видел. Я ее видел, а она меня — нет. По идее — обязан доложить. Сход на землю без достаточно уважительной причины. И надо бы доложить, потому что могли быть и другие свидетели. Тут кто вперед. А мне жалко. Лизка и Калька с кем тогда останутся? У них и так отец погиб…
Рискую, конечно. А кто не рискует? Все под Богом ходим. Ммда… Еще вот Самуила Ивановича уважаю. Очень умный старичок. Ветеран. Хоть и очень рассеянный, безответственный. По отношению к себе, в первую очередь. Никакой осторожности. Болтает вслух то, что не следует болтать. Ладно Нинель одергивает. А я уж боюсь близко находиться. Боюсь услышать что-нибудь недозволенное. Тогда ведь мне придется решать с ним вопрос. А то со мной решат.
Ну и еще одного уважаю. Маэстро Фогель его зовут. Музыкант. Талантливый страшно! Вот, знаешь, все мы, конечно, на нашем Острове потомственные интеллигенты. Но Фогель с Самуилом Ивановичем — в сто раз интеллигентней нас всех. Не сомневаюсь, что Порфирию Абдрахмановичу и самому Генеральному до этих людей, как до Луны.
Само собой, ни с Фогелем, ни с Самуилом Ивановичем, ни с Нинелью я так, как с тобой сейчас, никогда не говорил и не буду. Понимаешь, с этими людьми хорошо в каком-нибудь парламенте заседать, но не в джунглях политкружки организовывать. В случае чего, они все выложат. И даже обидеться на них не сможешь, ну, не из того материала народ, что поделаешь!
