— Олежка, ты тут, помоги тут. Ладно? А мы сейчас умоемся и пойдем шоколаду купим. Много. Да, Инга Михайловна?
— Мам! — расстроенно крикнул Олега, держа в руках весла, — мам?
Но Нюха повелительно махнула рукой. И идя рядом, держа Ингину руку, вдруг тоже заревела, заглядывая сбоку в мокрое лицо.
— Фу, — сказала Инга, вытирая глаза, — детский сад какой-то, немедленно перестань. Ладно, умоемся и за шоколадом.
Разговор за столом стал тихим, после вина и чая смеяться и шуметь устали, а расходиться ленились.
Лера сидела напротив Сереги, на узкой стороне стола, получается, во главе его. Большой Ник смеялся, ловя ее руку для шутливого поцелуя:
— Наша Лерочка на месте королевы. Лерочка-королевочка.
За ее спиной тускло поблескивали большие ворота, крашеные голубой краской, и на спокойном фоне темные длинные волосы гладко обтекали макушку, изгибаясь по плечам. Лера крутила в руках пузатую сахарницу, роняла крышечку с фарфоровой пупкой, и, улыбаясь, водружала на место. Поглядывала то на Большого Ника, то на Сергея, и, откидывая волосы с плеча, кивала хозяйке, что никак толком не сидела, все поднималась, чтоб принести из дома варенье или вспомненную початую коробку с цветными леденцами.
— Машенька, — густо говорил время от времени Ник, — да сядьте уже, без вас и чай не сладкий, и винцо слабее.
В ответ на комплимент Машенька смущенно смеялась и, отмахиваясь, снова вставала, за пачкой бумажных салфеток или спичками — зажечь погашенную ветром свечу. Будто каждое необязательное слово гостя требовало от нее небольшой материальной платы. Посуетясь, снова садилась, чуть боком, опирая о скатерть локоть и укладывая на ладонь сочный подбородок. А другой рукой, слушая густую болтовню Ника, рассеянно собирала со стола листочки и мелкие веточки, что иногда ронял внезапный ветерок. Но, благодарно смеясь ловким любезностям, цепко следила, как гостья посматривает на Сергея.
— Сережа, — сказала Лера, снова роняя крышечку, звякнувшую о стакан, и снова подхватывая ее, — и когда вы закончите, Сережа?
Каждый раз, обращаясь к Горчику, она произносила имя, будто касаясь его плеча рукой, чтоб смотрел и не отворачивался.
— И вообще, Сережа, что вы там, почти в кустах? Сели бы поближе, где свет.
— На неделю еще работы, — ответил тот. И успокаивающе улыбнулся хозяйке.
Машенька оглядела стол, на котором уже все было, а если встать и начать собирать посуду, гости решат — прогоняет, и обидятся. Но больше хозяйку беспокоили блестящие глаза гостьи, в которых сна не было. Ну, совсем.
