— Онна, милая, ты всё на хозяйстве! — над плетнём показалась голова Коры — жидкие волосы убраны в несколько косичек, увиты цветами и бляшками из речных ракушек, — а я вот пришла попросить, может, у тебя осталось зерен белянника. А?
Кора забежала в просторный двор, оглядела рядок поросят у корыта, поцыкала на кур, лезущих под ноги. Придерживая худой рукой в браслетах подол ярко вышитого платья, запела сладко, стреляя глазами из-под набрякших век:
— Ах, милая, уж так всё у тебя чистенько, так богатенько, я всегда и говорю, посмотрите, как хранит Большая Мать нашу Онну и как ведёт по верным следам Большой Охотник смелого Меру. Такие милости — только правильным людям даются, а кто же у нас правильнее Онны? И хозяйка, и красавица, и верная жена…
Онна молча насыпала зёрен в подставленный мешочек. Кора, подержав его раскрытым, нехотя завязала. Поклонилась и пошла к калитке, шмыгая по сторонам глазами. Трещала:
— Когда жив был мой Сот, я тоже горя не знала и дом был загляденье, но вдове одной тяжко живется. Хорошо вот сыновья растут, как на подбор, смельчаки, красавцы.
Онна кивнула. Она прекрасно помнила, что муж Коры частенько был сильно пьян, бил жену. А сыновья, все трое, нахальны, ленивы и уже не раз их секли прутьями за воровство.
— Спасибо, соседка! Пусть Большая Мать заботится о тебе и твоих детках. А у меня и дело к тебе, серьёзное. Его, конечно, мужчины должны решать, но мой Сот давно уже ходит на охоту вместе с Большим Охотником, да будет им мяса и птицы вволю. А я с твоим мужем дела решать не могу, сама понимаешь, — Кора хихикнула, шелестя браслетами на тощих руках.
— Ты говори, соседка, а то у меня циновки на плетне, вдруг дождь.
— Красивая у тебя растет дочка, Онна. Вот скоро уже и грудь появится. И нужен ей будет муж, горячий, как твой Меру, чтоб в дожди не было им скучно в хижине. А у меня старший как раз в возраст входит…
— Нет. Ты свое зерно получила, иди, Кора. Никогда Оннали хозяйкой старшего Корути не будет.
Улыбка сползла с худого лица соседки.
— Ну, как знаешь. Ты у нас гордая. Правильная ты. Пусть всегда смотрит на тебя Большая Мать.
— Пусть смотрит на тебя Большая Мать, иди, соседка.
Кора, пройдя по дорожке, пнула ногой подвернувшуюся курицу и исчезла за калиткой, но тут же её голова показалась над плетнем:
— А что там за новости с нашим Акутом? Или ты не слышала?
Онна подняла голову от шерсти, разложенной на коленях:
— Нет. А что с ним?
— Я уж думала, ну кто знает, если не наша Онна. А, оказывается, и ты не знаешь.
