– Может быть, не заберу, – возразил наш герой. – Но после сегодняшнего дня никто больше не сможет владеть вашей шпагой.
– Вот как? Не хвалитесь, а деритесь! Если вы…
Завершение фразы утонуло в блеске стали.
Граф сделал ещё один яростный выпад в сердце противника. Рюрик быстро отпрыгнул в сторону и изо всех сил ударил по рукояти графова клинка так, что тот переломился надвое.
– Другую шпагу! Другую шпагу! – закричал граф, совершенно ослеплённый безумием. – О, дайте мне другую…
– Прекрати! – воскликнули разом и хирург, и Степан Урзен. – Ты сошёл с ума, Конрад.
– Сошёл с ума? О, я сойду с ума! Где моя шпага? – вопил безрассудный граф, отбрасывая эфес, лишённый лезвия.
– Но ты не понимаешь…
– Прочь, я говорю! Я отступлюсь потому, что моя шпага сломалась? Клянусь богами, оружие подвело меня. Где другое?
– Подвело тебя, Конрад? – саркастично повторил хирург. – Если бы ты получил тысячную долю такого удара по голове, то она слетела бы с плеч.
Но граф был вне себя. В своём безумии он не видел, что его шпага была сломана нарочно. Он не понимал, что противник пощадил его. Но его друзья всё поняли.
– Здесь ещё кто-то! – воскликнул Аларих, который заметил, как тёмная фигура входит в ветхое строение.
Это был монах Владимир.
– Кто вы? Что вам нужно? – спросил Урзен, когда толстый монах вперевалку подошёл к дуэлянтам.
– Когда я проезжал рядом, я услышал шум оружия, сын мой, и остановился посмотреть, что происходит. Служитель церкви может прийти туда, где витает смерть?
– Да, – воскликнул граф. – Милости прошу, но не вмешивайтесь. Ну же, мою шпагу! Где она?
Урзен с неохотой принёс вторую шпагу, но прежде чем отдал её, сказал:
– Берегись, Конрад. Ты никогда…
– Замолчи, пустомеля! – прошипел возбуждённый дурак, хватая шпагу и быстро вставая напротив оружейника.
До сих пор Рюрик молчал, но теперь он понял, что его долг заговорить.
– Господин граф, – сказал он строгим и повелительным голосом и с видом таким властным, что Дамонов замер. – Я обязан кое-что сказать. Вы затеяли со мной ссору, вы вызвали меня. Я не боюсь смерти по зову долга, но я не хочу умирать и не хочу убивать ближнего таким образом. С тех пор, как наши шпаги скрестились первый раз, я шесть раз щадил вашу жизнь.
– Лжец!
– И дважды я обезоруживал вас, – продолжил Рюрик, не обращая внимание. – Я надеялся, это покажет вам, что я не желаю вам вреда; и что вы не можете сравниться со мной в этом деле.
– Заткнись, дурак! – завопил Дамонов, белый, как пена. – Если ты не смеешь скрестить со мной шпагу, пускай, но не юли, как трус!
