– Вовсе нет, Павел, вовсе нет.
Разговор затих, и работа продолжилась в молчании. Было три часа, когда вошла мать Рюрика и сообщила, что некий господин хочет поговорить с ним.
– Это Степан Урзен? – спросил юноша.
– Да.
– Тогда пригласи его сюда.
Клавдия вышла, и через несколько мгновений явился названный господин.
– Рюрик Невель, – сказал он с сухим и высокомерным поклоном, – я принёс послание от графа Дамонова.
– Отлично, сударь, – гордо ответил оружейник. – Я готов его принять.
Урзен достал из кармана запечатанное письмо и передал его Рюрику. Рюрик взял письмо, взломал печать, развернул бумагу и прочитал:
«Рюрик Невель!
Оскорбление самого тяжкого характера уничтожило все различия между нашими сословиями. Только ваша кровь может смыть позор. Я бы не хотел убийства, но иначе никак нельзя. Мой друг сделает все приготовления. Если вы не осмелитесь прийти на встречу со мной, то все узнают, кто из нас трус.
Дамонов».
Когда Рюрик прочитал послание, он смял его и несколько мгновений молча смотрел на посланника.
– Ждать ответа? – спросил Урзен. Он говорил мягче, чем раньше, поскольку по лицу оружейника увидел, что не стоит его раздражать.
– Вам знаком гвардии лейтенант Аларих Орша?
– Да, сударь, хорошо знаком.
– Тогда позвольте мне направить вас к нему. Он займётся приготовлениями. Надеюсь, это приемлемо?
– Да, сударь.
– Тогда нам с вами больше не о чем говорить.
– Только об одном, – сказал Урзен, немного смутившись. – Вас вызвали, и вы должны выбрать оружие. Заметьте, граф не упомянул об этом; но я как его друг имею право сказать об этом. Надеюсь, вы выберете оружие дворянина. Он не очень хорошо владеет пистолетом и ружьём.
– Можете себе представить, я тоже, – сказал Рюрик с презрительной усмешкой, поскольку он понимал, что этот человек лжёт. Он по самому облику Урзена мог видеть, что Дамонов уполномочил его вести такой разговор.
– Конечно, – отозвался Урзен.
– Граф хорошо владеет шпагой, не так ли?
– Он считается превосходным фехтовальщиком.
– Да, так я и думал. Но это не важно. Раньше я об этом не думал, но, помимо шпаг, мне бы всё равно ничего не пришло в голову. Тем не менее, это обсудит с вами Орша. Я не давал ему указаний. Он поступит так, как считает правильным, исходя из того, что если я оскорбил графа, то при тех же обстоятельствах сделал бы то же самое. Вы понимаете?
– Да, сударь, – сдавленным голосом ответил Урзен.
– Тогда подождите, я напишу записку Орше.
Рюрик подошёл к столу и под посланием, которое получил от графа, написал:
