есть другая возможность – сделать «их высочеству» подарок, то есть поднести свое
эго во всем богатстве соблазнительных качеств и ароматов. Все это означает, что само творческое жертвоприношение, тот, кто его совершает, и тот, для кого оно предназначено, не имеют
самосущей природы, то есть
пусты! Это всего лишь
метафора! А идея артистического самопожертвования, охватившая нас, – всего лишь мираж,
иллюзия, родившаяся из слепой и глупой гордыни! И это, собственно, все, что можно сказать о формальной части ритуала.
Еще раз, в жестком стиле: «Войди в ад. Когда черти и демоны накинутся на тебя и начнут мучить, – расслабься до уровня пустоты, обрети свою подлинную природу. Пока ты пребываешь в ней, силы ада не могут причинить страданий»[472]. Вывод: скрытая внутри демонической модели огромная энергия способна работать на благо, а не во вред. Находясь внутри демонической обуреваемости игрой, мы можем быть свободными и счастливыми, играя и самоосвобождаясь, то есть проявляя иллюзорное тело!
И еще раз: находясь внутри демонической обуреваемости игрой, мы можем быть свободными и счастливыми, играя и самоосвобождаясь!
Итак, наш творческий инструмент не может не эволюционировать. В противном случае он замерзает, засыхает, сжимается. Для процесса эволюции нашему инструменту нужны схемы, которые могли бы описать динамику его развития, так называемые туннели реальности.
Вот еще один такой «туннель», еще одна «игра», еще одна временная схема для развития.
Но прежде оговорим одну деталь: все нижеописанное – не упражнение, это следствие естественного эволюционного развития творческого инструмента. Нет смысла насиловать свой Ум, пробуя проделать то же самое прямо сейчас. Вспомним: «…Реальность нельзя взять „штурмом“, поспешными действиями… эффекта нельзя добиваться как цели, он – следствие естественного процесса»[473]. Еще и еще раз уяснив это, приступим к описанию.
Итак, мы представляем собой Театр Реальности как таковой, то есть в процессе творчества мы способны проявляться в строенном теле: 1) как взгляд из пространства (зритель-режиссер); 2) как спонтанная творческая сила (актер); 3) как форма игры (роль).
Теперь внимание!
Фокус данного метода в следующем: при определенной степени знания своего инструмента и соответствующей натренированности мы способны присутствовать во всех аспектах творческого акта одновременно! И это откровение уже не звучит для нас чересчур революционно
