Любви особенной в её голосе Бёрд не расслышал.
- Труслоу? Боже правый.
Как чресла Труслоу могли породить эту прелестницу?
- А матушка?
- Умерла. – отрезала она.
Резкая штучка, отметил Бёрд, объясняя Деккеру, что ему надо ехать в лагерь Легиона и отыскать там лейтенанта Дейви. Он едва не ляпнул, что решить интересующий их вопрос они всё равно смогут лишь утром, но спохватился, сообразив, что тогда придётся предложить парочке переночевать здесь.
- Дэйви, вот кто тебе нужен, Роберт.
Деккер кивнул:
- Я понял, мистер Бёрд. А как же отец Салли? Мне нельзя встречаться с ним.
- Не встретишься. Он далече, с полковником. – Бёрд протянул руку, приглашая гостей к выходу, - Ты в полной безопасности.
Салли встала с кресла:
- Иди посмотри, что с лошадью, Роберт.
- Но…
- Я сказала: иди и посмотри! – прошипела она, и юноша выскочил пробкой.
Салли притворила за ним дверь и повернулась к Бёрду:
- Итен Ридли где?
- В Фальконер-Куртхаусе его нет.
- А где он? – требовательно, с нажимом переспросила она.
Бёрд вновь подёргал себя за бороду. Девчонка вызывала у него неприязнь и смутную тревогу. Труслоу в женском обличье, вне всякого сомнения, с той лишь разницей, что папаша добивался всего силой, а она, похоже, привыкла в угоду своим прихотям вертеть людьми, как куклами.
- В Ричмонде.
- Где в Ричмонде?
Что связывало её с бабником Ридли, спрашивать не требовалось. И так ясно. Дрянь-девчонка. Но дрянь, обладающая очарованием, которому противиться Бёрд не мог:
- У брата на Грейс-стрит. Адрес написать? Ты читать-то умеешь?
- Не умею. Попрошу кого-нибудь прочитать.
Бёрд с полным ощущением того, что делает нечто неправильное или, по крайней мере, нетактичное, быстро набросал адрес Бельведера Делани на клочке бумаги и попытался успокоить совесть строгим вопросом:
- Могу я полюбопытствовать, зачем тебе Итен?
Салли пренебрежительно фыркнула, в точности, как её родитель:
- Можешь, конечно. Только кто же тебе скажет?
Выдернув из пальцев Бёрда бумажку, она спрятала её в недрах промокшей одежды. На ней были надеты два домотканых платья, крашенных орехом, пара рваных передников, ветхая шаль, капор времён царя Гороха и, поверх всего, отрез вощёной ткани для защиты от дождя. С собой она принесла полотняную сумку, набитую так, что закрадывалось подозрение: уж не все ли пожитки Салли напихала в неё? Примеченным Бёрдом серебряным колечком список её украшений начинался и оканчивался. Встретившись с презрительным взглядом синих глаз, взиравших на него, как на пустое место, учитель смутился и потупился. Салли, повернувшись к двери, вдруг остановилась:
