- Я хотела свадьбу, как у людей! А не скачки через метлу! По-людски!
Прыжки через метлу, старинный свадебный обычай, рабам заменял церемонию бракосочетания.
- Твой ребёнок должен расти в семье, Салли. – сдерживая гнев, увещевал дочь Труслоу.
- И ребёнку нужен отец. – подключился Роберт Деккер.
- Ребёнок-ребёнок! – передразнила Салли, - Не будет ребёнка – и делу конец!
Ладонь Труслоу вылетела, как молния, жёстко смазав девчонку по щеке.
- Скинешь плод, - прошипел коротыш, - и я спущу с тебя шкуру лоскутами! Усекла?
- Я не собиралась ничего такого делать! – захныкала она.
На щеке горел красный отпечаток пятерни, но в глубине очей сверкали упрямые искорки.
- Ты знаешь, что я делаю с яловыми тёлками, после того, как убеждаюсь, что они неспособны понести? Режу. Кого затронет, если я прирежу одной бесплодной скотиной больше?
- Я ничего не делала, говорю же тебе! Я - хорошая девочка!
- Хорошая, мистер Труслоу. – подтвердил Роберт Деккер, - Ничего не делала.
Ропер стоял за спинами парочки. Его тёмная блестящая физиономия ничего не выражала.
Труслоу с горечью осведомился:
- И не противно тебе жениться на ней, Роберт?
- Я люблю её, мистер Труслоу. – смутился тот, улыбнулся и покосился на Салли, - К тому же, она носит моего ребёнка.
- Вас окрутит по-людски мистер Старбак, - холодно поставил в известность Салли разбойник, - и если ты посмеешь нарушить брачный обет, Господь покарает тебя. Господь судит жёстко, девочка. Будешь финтить, плохо кончишь до срока, как твоя бедная мать, и станешь пищей червей.
- Я не буду… - пискнула Салли, и Старбак первый раз поймал на себе её взгляд.
И дыхание перехватило. В детстве дядя Мэтью раз возил его в Фанейл-Холл на демонстрацию силы электричества. Там малолетнего Натаниэля поставили в круг вместе с другими любопытствующими, они взялись за руки, и лектор пропустил сквозь их тела слабый разряд. Тот удар чрезвычайно походил на ощущение, испытанное им сейчас, когда бездонные очи Салли Труслоу остановились на нём. Мир вокруг на мгновение переставал существовать. В следующий миг пришло осознание греховности овладевшего им чувства, и душу Старбака наполнило отчаяние. Дьявол искусил его, и Натаниэль поддался! Неужели он настолько подвержен пороку? Неужели ему суждено терять голову всякий раз, встретившись взорами со смазливой куклой? При этом в сердце, как в берлоге, ворочалось чудовище чёрной зависти к Итену Ридли, который, если прав Труслоу, миловался с этой потрясающей красавицей. К зависти примешивалось праведное, хоть и не совсем искреннее, негодование: как мог Ридли обманывать Вашингтона и Анну Фальконеров?
