Щеки Клео жарко вспыхнули.
– Я его ненавижу и презираю нисколько не меньше, чем его папеньку!
– Слова, принцесса, все это слова. С какой радости я должен им верить? Может, ты по уши влюблена в своего принца и ждешь не дождешься породниться с правящим домом. Может, ты передумала короля Гая свергать, лишь бы не жить со мной в лесу и привычных благ не лишаться! Ты ведь по-любому станешь королевой. Только в первом случае ты взойдешь на трон одна, как престолонаследница Ораноса, а во втором – под ручку с Кровавым принцем, когда тот сменит отца!
Кажется, этот парень жил и дышал только ради того, чтобы с ней спорить.
– У тебя что-то с памятью, Йонас. Помнится, ты мне доказывал, что на троне мне не бывать. Дескать, меня обязательно убьют, не дав сделаться королевой. С этим что-то внезапно изменилось?
– Ну… – Он слегка замялся. – Я не знаю.
– Вот именно. Ты не знаешь. Не только здесь королевские солдаты людей убивают! Там, в замке, полно моих друзей, им всем опасность грозит, пока я не с ними! И… и есть еще кое-что очень ценное, от чего я не могу отказаться.
– Что же?
– Не скажу. Не могу.
Кольцо оставалось тайной, в которую она не считала себя вправе кого-либо посвящать. Вот бы сейчас оно было с нею!
Йонас зло смотрел на нее.
– Принцесса, ты такая…
Он замер, не договорив. Выхватил у нее свечку, торопливо задул – и снова прижал Клео к стене.
Тогда-то и она услышала то же, что уловил он, – голоса, раздававшиеся за пределами такой вроде бы безопасной пещерки. Стражники вернулись еще раз прочесать эту часть леса. Сердце Клео так бухало в ребра, что она испугалась – не услышат ли. Целую вечность они с Йонасом стояли молча и неподвижно, точно мраморные изваяния. Стоя вплотную, Клео волей-неволей обоняла его запах. От Йонаса пахло свежим воздухом и сосновой хвоей.
– Думается, ушли, – сказал он наконец.
– Может, надо было мне их окликнуть? Вот и спасли бы меня от тебя.
– Я неплохо дерусь. – Йонас негромко фыркнул. – Но все-таки не уверен, что выдержал бы схватку с дюжиной стражников и сумел бы спасти не только свою голову, но и твою.
Нет, с этим человеком решительно невозможно было иметь дело!
– Знаешь, временами я тебя действительно ненавижу.
Йонас наконец-то немного отодвинулся.
– Чувство абсолютно взаимное, твое высочество.
Он по-прежнему стоял так близко, что его дыхание грело ей щеку. Из-за этого Клео никак не могла привести свои мысли в порядок.
– Йонас, ну пожалуйста, ты хотя бы обдумай…
Но прежде, чем она могла выговорить еще хоть слово, он накрыл ее губы своими.
