Начальник нашел учителя в его рабочем кабинете.
Он поклонился, поцеловал протянутую ему руку и просто сказал:
— Учитель, все ваши повеления исполнены.
— Без приключений?
— Без приключений. Сэнт-Клер умер.
Оксус вздрогнул.
— Умер Никталоп?
— Да, учитель, и от моей руки. Это было необходимо. То же самое произошло и с Бастьеном, который не хотел следовать за мной на Марс. Что же касается станции в Конго, то она в настоящую минуту уничтожена.
Оксус самодовольно усмехнулся. Потом машинально повернул голову к аппарату, записывавшему напряженность волн Герца, исходящих из станции в Конго.
— В таком случае, — сказал Оксус, повернув голову, — этот аппарат долго не будет действовать и мы…
Он остановился, открыв рот. Коинос, глаза которого устремлены были на аппарат, побледнел.
— Что это такое? — прошептал он.
Стрелка на циферблате показывала 150.
— Она должна быть теперь на нуле! — пробормотал Коинос.
Но дрожащая стрелка, как всегда, показывала 150.
Оксус подошел к аппарату, положил палец на черную кнопку и серьезно сказал:
— Коинос, прибор действует превосходно.
— Что же это значит?
Предводитель XV-ти победил уже свое необъяснимое волнение и ответил:
— Хронометр земной станции, вероятно, опаздывает.
— Это возможно! — сказал Оксус. — Однако, хронометр этот обладает математической точностью… Подождем!
Они подождали десять минут. Стрелка оставалась на 150.
— Когда произойдет взрыв, — сказал машинально Коинос, — не будет больше волн Герца и стрелка вернется на ноль.
— Подождем! — сказал еще Оксус сухим голосом.
Еще десять минут прошли одна за другой, дрожащая стрелка стояла все на одном месте.
Коинос был бледен, Оксус сдвинул брови, и так стояли они, молча, перед циферблатом, который показывал им, что там, на земле, в четырнадцати миллионах миль расстояния, их распоряжения не были выполнены.
— Ты уверен, что Никталоп умер? — спросил Оксус спокойным голосом.
— Учитель! — отвечал начальник со сдерживаемой яростью, — я сам, собственными руками, бросил его в море с платформы Жиронды, которая летела на высоте по крайней мере ста метров над уровнем моря.
— Действительно, он должен был бы быть мертв! Но с Сэнт-Клером обыкновенные законы природы часто бывают не действительны.
И ужасный в своем спокойствии, Оксус прибавил:
— Коинос, ты поступил легкомысленно. Ты причина тому, что я первый раз в жизни чувствую себя удивленным. За то, что ты дал мне испытать новое волнение, — я тебя прощаю… Иди к себе и жди моих приказаний. Ступай! Но берегись третьей победы Никталопа! Ты тогда умрешь.
