Нет, Джаген не назвал себя как потенциального лидера. Но ему и не требовалось; он тот, кто руководит их мыслями, влияет на их решения. Это было почти как, если бы он прежде провел этот разговор с ними, в отсутствие королевской семьи. Джаген был очень основательным противником. Он продолжает:
— Король Антонис не удостоил нас ни своим присутствием, ни своим руководством в течение многих, многих сезонов. Только теперь, когда уже его собственный королевский статус находится под угрозой, он потрудился поинтересоваться нашими делами. Как мы можем доверять такого рода правлению?
"Верные" аплодируют снова, но Джаген поднимает руки вверх, призывая к тишине.
— Более того, монархи считают, что они выше закона. Они представляют нам эту новоприбывшую, которая заявляет, что она Налия, наследница Посейдона. Друзья мои, даже если бы она была принцессой Посейдона — а как уже доказано вам, это не так, — разве мы можем закрыть глаза на тот факт, что она нарушала закон многие годы, по ее словам, живя на Большой Земле, среди людей? Как долго еще мы будем позволять монархам игнорировать закон, происходящий от наших почтеннейших генералов?
Толпа взрывается от смешанных эмоций — Арена становится почти оглушающей. И это прямо перед тем, как Антонис смыкает свою огромную лапищу вокруг горла Джагена.
Я ставлю рюкзак на стойку и вытягиваю барный стул рядом с Рейной, которая смачивает/топит ватный шарик в жидкости для снятия лака.
— По-моему, ты его уже утопила, — говорю я ей.
Она одаривает меня кислым взглядом и продолжает драить свой большой палец на ноге, словно грязный котел. Рейчел ставит передо мной стакан воды со льдом и кладет рядом печенье, состоящее из орехов, жевательного зефира, шоколадных крошек, корицы и... я не могу сказать, чего еще.
— Что это? — спрашиваю я.
Рейчел пожимает плечами.
— Не знаю. Я сочинила рецепт этим утром, но не могу придумать ему подходящего названия. Мне просто захотелось всего и сразу.
Я откусываю кусочек и все запахи устраивают настоящую перебранку, стремясь перебить друг друга. И я уже знаю, что это напоминает.
— Тебе стоит назвать его "Мусорное печенье".
Я понимаю, как это звучит, и она не успевает скривить гримасу, как я тут же говорю:
— Нет-нет, это комплимент! Мама всегда готовит мне мусорные яйца. Она добавляет в них все подряд, вроде халапеньо, сыра, сметаны, овсяных хлопьев.
Или, по крайней мере, она делала для меня мусорный омлет. До того, как уплыла прочь изображать принцессу.
