– Я уже объяснил Горацию, что… – Он не отнимал свою руку, словно мы поменялись ролями.
– Мы с мистером Нельсоном всё будем делать очень правильно. В самом деле. Не беспокойся обо мне.
Он кивнул, отведя взгляд, и отнял руку.
В сравнении с рассказами Эдгара Аллана По читать красный путеводитель по Лондону оказалось очень скучно. Я поняла это почти сразу, когда прилегла на кровать в своём номере, и, листая его, даже не заметила, как уснула.
И мне приснилась – я хорошо это помню, потому что прочитанное о Лондонском Тауэре и о людях, которых там держали в заточении, перемешалось со спектаклем, виденным накануне вечером, – мне приснилась Меридью. В белых одеждах, подобно ангелу, она бежала, перепуганная, вверх по какой-то шаткой деревянной лестнице. Во сне я точно знала, что дело происходит в Тауэре, хотя никогда в жизни не видела его. Я смотрела, как бежит Меридью, даже повернулась в постели, но не могла проснуться. А она остановилась у какой-то запертой двери и принялась стучать в неё всё сильнее и сильнее.
Тук!
Тук!!
Тук!!!
Дверь не открывалась, а Меридью всё время озиралась, словно опасаясь, что её догонят, и вдруг, увидев преследователя, закричала от страха.
Я проснулась. Это кричала я сама. Постель моя была смята, я уснула в одежде. Который час? Три? Четыре? Я в растерянности потёрла щёки.
Тук! Тук!
Вот опять тот же стук совсем рядом. Только теперь я поняла, что кто-то действительно стучит ко мне в комнату.
Я поспешила открыть дверь.
– Шерлок? – удивилась я, узнав его силуэт в коридоре.
– Это ты кричала, или я ошибаюсь? – спросил он.
– Во сне, – коротко ответила я.
Мне показалась, в глазах моего друга сквозит нетерпение, словно он собирался сказать что-то важное, и мне, конечно же, захотелось сразу узнать, в чём дело.
Ну да, что он тут делает? И как нашёл мой номер? В то время я ещё не знала, что когда имеешь дело с мистером Шерлоком Холмсом, незачем тратить время на раздумья.
Вдруг я сообразила, что выгляжу, должно быть, очень плохо и невольно стала поправлять волосы и приглаживать юбку.
Но Шерлок не дал мне времени сделать что-либо ещё.
– Так я могу войти? – спросил он довольно смело.
На самом деле в его вопросе не было никакого лукавства. Как это ни покажется невероятным, если учесть, в какое время мы живём сейчас, когда пишу эти воспоминания, могу заверить, что в ту трудную минуту Шерлок Холмс думал только об одном – как бы поскорее поделиться со мной потрясающей новостью.
Я впустила его, не без удовольствия нарушив все правила хорошего тона, которым учили меня родители.
