— Я знал, что этим закончится, — промолвил он. — Я и раньше видел, как он этим занимался. Понятно было, что рано или поздно собака до него доберется.
Собаку снова посадили на цепь, и мы перенесли профессора в его комнату, где Беннет, медик по образованию, помог мне наложить повязки на изодранное горло. Острые зубы прошли совсем рядом с сонной артерией, к тому же профессор потерял много крови, но через полчаса стало понятно, что он выживет. Я вколол ему дозу морфия, после чего он погрузился в глубокий сон. И только тогда мы наконец смогли посмотреть друг на друга и попытаться понять, что же произошло.
— Думаю, его необходимо показать хорошему хирургу, — сказал я.
— Ни в коем случае! — вскричал Беннет. — Пока об этом знаем только мы, все в порядке, но если скандал выйдет за стены этого дома, его уже не остановить. Подумайте, какое положение он занимает в университете! О чувствах его дочери! О его репутации! Об этом ведь узнает вся Европа!
— Верно, — согласился Холмс. — Я полагаю, все это нам удастся сохранить в тайне. Как и предотвратить повторное проявление симптомов, раз теперь у нас развязаны руки. Снимите ключ с его цепочки, мистер Беннет. Макфейл останется с пациентом и даст нам знать, если что-нибудь произойдет. Проверим, что хранится в загадочной шкатулке профессора.
В шкатулке вещей оказалось не много, но все они говорили сами за себя: один пустой пузырек, почти полный шприц для подкожных инъекций и несколько писем, написанных неразборчивым почерком, явно рукой иностранца. Крестики на конвертах указывали на то, что это были именно те письма, на которые секретарю надлежало обращать особое внимание. Все они отправлены с Коммершл-роуд и подписаны «А. Дорак». Это были всего лишь счета за отправленные профессору Пресбери пузырьки со снадобьем и уведомления о получении оплаты. Однако там находился и еще один конверт, подписанный более аккуратно и грамотно, с австрийской маркой, проштемпелеванной в Праге.
— Вот то, что нам нужно! — воскликнул Холмс и разорвал конверт.
«Многоуважаемый коллега, — говорилось в письме. — После того как вы оказали нам честь своим визитом, я много думал о Вашем случае. Несмотря на то что в Ваших обстоятельствах имеются особые причины прибегнуть к лечению, я все же хочу обратить Ваше внимание на осторожность, которую следует соблюдать при этом, поскольку результаты моих исследований указывают на то, что оно сопряжено с определенным риском. Для данной цели лучшего всего подошла бы сыворотка из крови человекоподобной обезьяны. Я же (о чем заранее поставил Вас в известность) использовал кровь чернолицего лангура, поскольку в то время это был единственный доступный образец. Лангур, конечно же, является лазающей обезьяной, в то время как антропоиды перемещаются на двух ногах и по всем признакам ближе к человеку. Я прошу Вас сделать все возможное, чтобы избежать преждевременной гласности. У меня в Англии есть еще один клиент. Дорак обслуживает вас обоих. Буду очень благодарен за еженедельные отчеты о том, как продвигается лечение.
