– А ничего нового оно не может принести, – веско сказал председатель ревизионной комиссии Иван Фомич, угрюмый старик с изможденным морщинами пропитым лицом и все еще густым «ежиком» седых волос на голове. – Это для них, – брезгливый жест в сторону улицы, – он владыка, а для нас он ничто.
– Ну, это вы напрасно так легко смотрите,– возразила ему кладовщица Зоя. – Какие еще у него отношения будут с уполномоченным.
– А какими бы ни были, – стоял на своем председатель ревизионной комиссии. – Я-то с Тимофеем Ивановичем, считай, каждую неделю вместе выпиваю, вот ты и посуди, кто ему дороже: архиерей какой-то или я?
Он даже голову поднял вверх от сознания своей значительности. В это время дверь распахнулась, и в канцелярию вошли двое мужчин, один из которых так пошатнулся, что чуть не упал.
– Батюшки, – всплеснула руками старушка-бухгалтер Елена Филипповна. – Александр Николаевич, что это Лев Александрович так нажрался?
– Это же его обычное рабочее состояние, – весело ответил староста собора Александр Николаевич Береникин, крепкий и серьезный на вид мужчина лет пятидесяти. Трезвым помощника старосты Льва Александровича никто никогда не видел, пользы от него не было никому никакой, но по непонятным для всех причинам помощник старосты считался на хорошем счету и у уполномоченного, и в исполкоме. Александр Николаевич всерьез опасался его как возможного конкурента на место старосты. Лев Александрович был необычайно толстым отечным мужиком лет эдак под шестьдесят. Щеки практически закрывали подслеповатые поросячьи глазки, голову украшали жидкие белые, коротко постриженные волосы. В густой седой бороде, несмотря на то, что она была достаточно коротко пострижена, застряли остатки пищи (помощник старосты недавно пообедал). Одет он был в легкую безрукавную рубашку и белые парусиновые брюки, на ноги прямо без носков были обуты открытые сандалии. Несмотря на такую легкую одежду, пот ручьями струился по нему.
– Сашка, – вдруг грозно обратился он к старосте, – ты чего меня сюда привел? Ты ,что ли, будешь за порядком следить, когда столько народу здесь толчется?
– Да ты же устал, Лева, тебе выпить надо рюмочку – миролюбиво ответил ему Александр Николаевич. – Зоя, а ты чего стоишь?
– Твоя правда, тружусь аки пчела, – сразу подобрел Лев Александрович.
Кладовщица Зоя, которой подобное было не впервой, уже через две минуты принесла налитый «по рубчик» стакан водки и пару соленых огурцов. Водка исчезла мгновенно...
