Однако авторы перестарались — именами Джер и Кашмиры поспешили украсить слишком откровенную грязь. К тому же рассказы родственников, особенно Кашмиры, слишком часто менялись, в зависимости от конъюнктуры. Это не прибавило достоверности лжи, а уничтожило остатки доверия к так называемой Freddie’s blood family. Тем более что в идею «родные лгать не могут» поверят разве что законченные квиноманы — не нужно объяснять, на какую низость порой способны родственники известных людей, что они готовы рассказать и написать и на что закрыть глаза.
Однако обстоятельства нашего дела не позволяют назвать Балсара обычной бессовестной celebrity’s family («семейкой знаменитости»), паразитирующей на чужой славе, потому что они не бессовестные родственники. Они странные родственники. Их нельзя назвать алчными, поскольку эти люди вели и ведут себя так, словно им вообще не нужны ни звездный родственник, ни его деньги.
После смерти Меркьюри они даже не соизволили нанять адвоката, занимающегося делами семьи. Их не интересовало, что происходит в набитом антиквариатом особняке музыканта, кому все это достанется и почему их туда даже не пустили. Их нисколько не нервировали слухи о том, что все свое многомиллионное состояние Меркьюри завещал Мэри Остин и кошкам и что им может вообще не достаться ни гроша. Их не волновали странные и подозрительные обстоятельства, при которых умер их сын и брат. Их не интересовало, как будут хоронить их родного человека (разве что, по официальной версии, попросили провести службу по зороастрийскому обряду) и куда денут его прах. Им не показалось странным, что от его состояния осталось всего 8 млн. фунтов. Их не возмутило, что им доставалось только 4 млн. фунтов, что они не получали ни гроша от авторских отчислений и, будучи в числе официально заявленных наследников, не представлены в бизнесе Меркьюри даже символически. Их не вывело из себя даже то, что согласно завещанию они не могли потратить ни гроша без согласия душеприказчика, что фактически их долей бесконтрольно распоряжались менеджер «Queen» Джим Бич и бухгалтер Джон Либсон.
Они не пытались подать в суд, обвинив менеджеров покойного в жульничестве, как это сделали родственники Рудольфа Нуриева и Элвиса Пресли. Они не пытались ни обвинить Мэри Остин в нечистоплотности, ни, наоборот, объединиться с ней в борьбе за свои законные права. Они не пытались ни войти в дом, чтобы пресечь разворовывание дорогих вещей прислугой, ни обратить внимание общественности на странную смерть Меркьюри и загадочное поведение его личного врача, как это сделали родственники Майкла Джексона.
