, чем вызвал оглушительный вопль. Дева, подхватив с пола арбалет, краем глаза увидела как на улице, в крутящейся тьме рывками разгорается пламя на второй башне. Обернувшись, она увидела, что людоед гонится вдоль стены за Млиссом и через два шага запрёт его в углу и прикончит. Не раздумывая, Алвириан выстрелила. Арбалетный болт ударил великана под лопатку, тот споткнулся, Млисс буквально на животе проскользил мимо него, а дева спешно начала перезаряжать оружие, сорвав с пояса Рябого чехол с болтами.
Второй людоед с сломал свою палицу о подоконник, но всё равно пытался пролезть в слишком узкое для него отверстие. Валрин отрубил ему ещё два пальца. Алвириан, чувствовавшая дыхание холода на своих плечах, внезапно подумала, что это очень глупо – умереть на грязном полу какой-то занюханной заставы, которую все равно спалят по весне или летом, так и не разобравшись, что к чему. Откуда они берутся, эти твари? Этот чудовищный белый медведь, который в два раза больше тех, что она видела в императорском зверинце, эти менквы, о которых знают солдаты Марки, а она даже не читала в легендах ни о чём подобном… откуда? И если они здесь, то что случилось с остальными северными странами? Дикий вопль вернул её на землю. Со стороны двора бежали ещё два менква, потрясая дубинами. Тот, что был в доме, подыхал, осыпаемый ударами – кто-то очень удачно подрезал ему жилы под коленом. Но людей оставалось лишь трое. С девой – четверо.
Рыцарь тоже увидел через окно, как к ним бегут великаны и закричал.
– Наверх! Они приближаются!
– И подожгут нас! – крикнула Алвириан. – Надо биться здесь!
– Да ты никак сдурела, ведьма! Им нужно мясо! – зло крикнул Млисс. – Так что давай наверх, если хочешь жить!
В комнату, крутясь, влетела крышка от котла, пущенная с нечеловеческой силой.
– Хёрир!
– Их не должно быть много! Не должно! Большая стая не прокормится – мы бы уже о них знали! – на бегу крикнул Валрин.
– Лестница обломится под ними! – крикнул более здравомыслящий солдат. – Быстрее!
Они вскарабкались на второй этаж вовремя – в залу один за другим пролезли три великана. Последний ревел, потрясая окровавленной рукой.
– А знатно я ему рожу-то располосовал, – буркнул рыцарь, ни к кому не обращаясь. – Одно буркало… стреляй!
Алвириан выцелила в шею первого людоеда, но болт словно утонул в ней, не вызвав ничего, кроме остервенелой улыбки. Судя по жестам и раздаваемым оплеухам, он был главным в этой компании. И он был немым.
