– Гля, Шипун, она базлает по-нашему, – громко сказал один копейщик другому.
– Да кого там! Выговор-то бенортский, так что хрен поймешь, – откликнулся тот. Дева посмотрела на них мельком, и они ей не понравились.
– Молчать, висельники! – прервал их рыцарь, утирая лоб рукавицей. – А вы – сойдите с коня, милейшая. Нам есть о чём поговорить.
– Это о чём же? – осведомилась Алвириан, не спеша выполнять приказание. – Разрешите мне продолжить свой путь, милейший. От этого возможно, зависит чья-то жизнь.
Конь её храпел, пританцовывая на утоптанном снегу. Дева хладнокровно прикидывала, удастся ли ей прорваться, если она уберет хотя бы двоих с дороги.
– Зависит жизнь? – оттопырил губу рыцарь. – Надо же! А я, Валрин Тайлисский, приказываю вам спешиться! Ибо у нас есть подозрение, что никакая вы не мирная жительница, а самая что ни на есть преступница и проходимка без подорожной. А, что скажете? Подорожная-то у вас есть?
Третий копейщик – неприятного вида парень со скошенным лбом и немытыми прядями каштановых волос, выбивавшихся из-под шлема, уже заходил сбоку, намереваясь взять коня шпионки под уздцы. Алвириан подала жеребца немного назад, памятуя, что ворота уже заперли.
– Да где же я возьму вам подорожную, – попыталась она потянуть время, ругая себя за неосторожность – захотела тепла и горячего отвара – получай! – и нащупывая под плащом ножи, как вдруг над ухом у неё громко щёлкнул арбалет и в ту же секунду её буланый взвизгнув, встал на дыбы и выбросил Алвириан из седла, сам опрокинувшись наземь.
– Ты что творишь, олух лупоглазый?! – взревел Валрин на арбалетчика, что стоял, ухмыляясь, на помосте и взирал на дело своих рук. – Конь добрый был!
– Но она не хотела с него сходить.
– И то правда, Валрин, она собиралась уже порскнуть куда глаза глядят, а что сделано, то сделано, – поддержал стрелка парень, хотевший ухватить жеребца за повод. – Добьём животину – не впервой конину есть. А эта, глядишь, по-другому запоет у нас в руках.
– Но-но, ты очередь-то не забыл? – рыцарь обнажил меч. – Знай своё место и сволоки потаскушку в чулан. А мы пока сумки досмотрим её.
Оглушенной Алвириан вывернули руки, и наскоро замотав запястья сыромятной веревкой, потащили в ближайшую башню.
