— Откуда у вас такая уверенность, что ничего не случится? — спросил я. — Допустим, приеду куда следует, а Кроха там не окажется. Допустим, это только уловка, чтобы выманить меня. Допустим, колокол уже звонил и час пробил. Допустим, Эмиль Тауссиг уже нажал на кнопку, и везде по этой команде его люди вышли из тени, чтобы покончить с теми, за кем следили неделями и месяцами, ожидая этого момента. Допустим, Крох уже получил приказ. Он знает, что я нахожусь от вас не дальше, чем ваше нижнее белье. Я смогу ему помешать, если не отправить меня охотиться на ящериц и лягушек на острове Санта Роза, пока сам он займется вами. Может, он создавал образ такого агрессивного кобеля с наклонностями к мелодраме как раз для того, чтобы я попался на его уловку, когда придет час.
— Но если вы так думаете…
— Я так не думаю, — ответил я. — Это просто одна из многочисленных возможностей.
— Если вы даже только допускаете такую возможность, то как же вы можете оставить меня на неопытного юнца с этой блондинкой, а сами будете невесть где, чтобы спасти… — в ее голосе опять звучали гневные нотки. Она внезапно осеклась: — Извините. Наверное, надо их вызволить. Пожалуй, я даже хочу, чтобы вы сделали это.
— Вы отличный парень, док, но вы все еще слишком наивны, хотя я в вас кое-что успел вложить. Вы все еще верите всему, что показывает телевидение.
— Что вы имеете в виду? — нахмурилась она.
— Никто никого не собирается спасать, — сказал я. Каменные стены и металлические почтовые ящики поневоле делали мой голос твердым и резким. — Никто не собирается спасать Тони, док. Никто не собирается спасать Хэролда. По одной простой причине — они уже трупы.
Наступила тишина. Кто-то оставил включенным радио. Наверное, это были не Брейтвейт с медсестрой. Они развлекались другим способом.
Оливия в ужасе уставилась на меня:
— Но…
— Они стали трупами, как только Крох повесил трубку, — сказал я, стараясь говорить ровным голосом, — если ему не пришлось затратить несколько минут на поиски тихого местечка, чтобы покончить с ними. Это не Голливуд, док, а действительность. Крох уже использовал их. По крайней мере, ее. Он мог посчитать, что между нами нечто большее, чем просто обед в «Антуане», или же понадеяться, что я вообще неравнодушен к молоденьким. В любом случае, Крох хотел, чтобы я услышал ее голос и удостоверился, что он не шутит.
— Но… но это же не означает, что Крох их убил! После того, как изнасиловал…
— Что он еще мог после этого с нею сделать? Или с Муни? Отпустить, чтобы они отправились в полицию? — я покачал головой. — Он хотел быть уверенным, что я приду, независимо от того, окажется ли там он сам. Если он на острове, значит, просто хотел вывести меня из себя. С таким человеком всегда легче иметь дело. Существуют, правда, исключения, в ярости трудно остановиться, но об этом он не подумал. И когда ему Тони уже не была нужна… когда они оба больше не были нужны, он их пристрелил. Я знаю это, и он понимает, что знаю. Это одна из причин, почему он рассчитывает на мой приход.
