— Охотно присоединяюсь. Но нельзя ли уточнить это заранее?
— Тогда мы рискуем встревожить агента Тауссига, который приставлен к доктору Мариасси, как мы полагаем. Поэтому я отозвал тех, кто занимался дознанием. Тебе самому предстоит определить — следят за ней или нет, Эрик. Если да, то надлежит заманить агента в подходящее уединенное место вне досягаемости полиции или кого-либо еще и узнать у него местонахождение Эмиля Тауссига.
— Идет, — согласился я. — Значит так тому и быть.
— Именно так, — кивнул Мак.
— Грубая работа, — возразил я. — Есть предел тому, что можно сделать голыми руками. Если мы нарвемся на упрямца, дело забуксует.
— Если потянет на тошноту, можешь позвать на помощь, — тон Мака оставался непреклонным. — Команда специалистов по допросу будет наготове.
— К черту вашу команду, — сказал я, — желудок у меня дай бог каждому, переварю что угодно. Просто кажется, что все это можно бы обмозговать и получше.
— Умом уже пытались раскинуть, — ответил Мак. — Достаточно умников пытались разгадать этот ребус, но безрезультатно. Потому-то и обратились к нам. Запомни, ум — это не наша специализация, Эрик. Мы специализируемся на другом.
— Да, сэр, — согласился я, но затем нахмурился: — Мне показалось, вы сказали, что этих агентов сменили?
— Да, в Пенсаколе.
— Что ж, ясно. Но тогда получается, что это не просто локальный и единственный случай…
— Конечно же, нет, — сказал Мак. — Мы просто выбрали это место как подходящее для контратаки. Ты ведь не думаешь, что была бы получена санкция давать такие указания, если бы речь шла лишь о небольшой группе ученых?
— Тогда это нечто глобальное? В национальном масштабе? Старый Тауссиг берет все на прицел, включая бомбардировщики с истребителями?
— Дело крупное, — согласился Мак. — Его впервые как раз и обнаружили на базе стратегической авиации на севере… в общем, не столь важно где. С базы доложили, что за ее основным персоналом следят вражеские агенты, чье задание заключается в том, чтобы помешать летчикам занять свое место в самолете при определенных обстоятельствах.
— Вы имеете в виду, — спросил я, — когда грянет колокол?
— Да. К сожалению, в правительственных кругах к докладу поначалу не отнеслись с должной серьезностью. Всем, кто не знал Тауссига по будапештской авантюре, это показалось бредовой идеей. К тому же считается, что летчики с таких баз страдают манией преследования. Им все время кажется, что за ними следят.
— Это называется паранойей, сэр, — уточнил я.
