— Разумеется, — согласился я. — Но если есть выбор, то почему же нужно официально вступать в брак?
— Даже если не учитывать, что она едва ли подходит для внебрачных связей хотя бы уже по своему виду, нельзя забывать и о ее научной карьере. Ни она сама, ни государственный департамент не хотят скандала, связанного с ее именем. Как только задание будет выполнено, можно предпринять шаги, чтобы разорвать благословленный небесами союз без ущерба для обеих сторон. Но от законного брака не отвертеться.
— Раз уж она на это идет, то могу и я.
— Ты должен, — сухо ответил Мак. — Наедине с нею следует быть весьма дипломатичным. То резкое высокомерие, на которое она сегодня была так щедра, свидетельствует лишь об испуге.
— Вы думаете, что она поддастся панике и выйдет из игры, сэр? Постараюсь ее не пугать.
— С другой стороны, — добавил он, — твое поведение должно быть убедительным во всех отношениях. Нельзя допустить и намека на фальшь.
Он сделал паузу:
— Это операция с Тауссигом, Эрик. Не с любителем имеем дело. Тут неуместно понятие «перестраховка».
— Тауссиг? Черт подери, я думал, что со старым маэстро покончено навсегда. Я полагал, что он уже превратился в прах после того провала в Будапеште, в пятьдесят четвертом, — Москва вроде бы с ним разделалась.
— Все мы так считали до недавнего времени, но, похоже, ошибались, — Мак посмотрел на меня. — Ты помнишь подробности того, что он сделал в Будапеште, вернее, почти сделал там?
— Да, сэр, — ответил я. — Я лично в этом не участвовал, но нам все сообщили потом. Это была изощренная техника разносторонней подрывной работы… Он пытался проводить ее в течение многих лет вместо открытого военного вмешательства. Все находились у него под колпаком, все венгерские лидеры, которые отказались сотрудничать как подобает. К каждому был приставлен агент, способный на убийство, с приказом по первому сигналу расправиться со своей жертвой. Беда лишь в том, что у кого-то сдали нервы и сигнал прозвучал слишком рано. Погибло четверо или пятеро известных венгерских граждан, и разразился страшный скандал, а настоящий захват начался в пятьдесят шестом или седьмом, когда пришли русские танки.
Я скорчил гримасу:
— Вы хотите сказать, что ему удалось уговорить их начать все заново?
— Тому есть доказательства.
— В Пенсаколе, во Флориде? — спросил я. — Почему именно в Пенсаколе, черт подери?! Что там такого важного, чтобы дать ход венгерскому варианту?
— Истинный смысл пенсакольской мишени не имеет никакого отношения к делу, — сказал Мак. — Важно то, что она существует, и целый ряд ценных людей, в том числе и доктор Мариасси, оказались под дамокловым мечом, и мы должны найти Тауссига, остановить, прежде чем он даст сигнал всем своим агентам.
