– Еще раз позволишь себе такую вольность, в моем присутствии, и останешься без головы. Кстати о головах, эти трое бедолаг полностью лишены мозга. Лекарь говорит, что его попросту высосали через дырки, что у них во лбу!
– Причем, сила, с которой это было проделано, поражает, – кивнул Кранц и в недоумении развел руки. – Мозг был высосан вместе с глазами!
Несмотря на то, что Кранц, заверил барона Садисласа в полной непричастности воинов герцога Будьдожского к зверскому убийству трех часовых, тот по прежнему глядел волком на своих не то гостей, не то пленников.
– Ох, не нравится мне этот гад! – шепотом сказал Вовик сержанту.
– Да он даже самому себе не нравится! Чего уж о других-то говорить! – расхохотался Топрик.
– А ну заткнитесь оба! – прикрикнул на подчиненных Жопрей. – Не забывайте, что эта летучая мышь говорила о своем чутком слухе!
– И ты в это поверил, капитан? – иронически скривился Топрик. – Этими сказками только баб, да детей малых пугать!
– Поверил, не поверил, какая тебе разница? Все равно заткнись! – гаркнул на него Жопрей.
– Есть заткнуться, господин капитан! – сердито пробурчал Топрик и, скроив Вовику постную рожу, надолго замолчал.
Садислас, расставлявший солдат в караул издалека бросал в сторону спорщиков подозрительные взгляды. Но даже он со своим чутким слухом не мог разобрать, о чем именно шепчутся эти трое. Это его откровенно нервировало, и он срывал свою злость на часовых.
– Смотреть в оба глаза! Не дай бог, кто из вас заснет в карауле! – делал он последние наставления латникам. – Собственными руками отрежу ему веки, чтобы глаза никогда больше не закрывались! Поняли?
– Так точно, господин барон! – дружно ответили часовые.
– То есть, никак нет, господин барон! – внезапно подал голос один из особо непонятливых.
– Говори олух, чего тебе неясно? – потребовал Садислас, нервно теребя рукоятку длинного тонкого меча висевшего у него на перевязи.
– А кого ловить-то? – промямлил солдат, стушевавшись под пронзительным взглядом барона.
– Всех кто попытается приблизиться к любому из вас, для того чтобы проникнуть в лагерь! Теперь надеюсь, понял? – спросил Садислас, делая над собой видимое усилие, чтобы не врезать тупому латнику кулаком по его огромным волосатым ноздрям.
– Господин барон, в прошлый раз ко мне одна девчонка подходила, спрашивала, не видал ли я ее козу? – доложился тупой латник. – Если еще раз подойдет ее задерживать или как?
– Или как! – односложно ответил, доведенный до белого каления, Садислас.
