Ханна повернулась к нему, заслонившись ладошкой от солнца.
– Элиотт Смит?[47] Вот уж не подумала бы, – Она отбросила упавшие на лицо волосы. В резком свете он отливали красным золотом. – Интересно.
Сумерки выдались чудесные. Лужи, которые пешеходы обходили еще накануне, высохли, не оставив следа. Из открытых кафе доносился и разлетался эхом веселый смех. Улицы как будто сделались шире, расслабленно распустившись к вечеру. Все вокруг двигались с небрежным изяществом, словно репетировали хореографическую сценку. Когда они сходили с тротуара, Нейт мимолетно коснулся рукой ее талии. Ему было хорошо. Он был там, где и хотел быть.
На следующей неделе Нейт привел Ханну к себе. На лестничных площадках третьего и четвертого этажа перегорели лампочки, и им пришлось подниматься в почти полной темноте. Дверь, когда он толкнул ее, издала жалобный мультисиллабический[48] стон.
– Надеюсь, ты не ждешь слишком многого.
Ханна заглянула в кухню, потом прошла по узкому коридорчику в спальню. Нейт потянулся за ней. Готовясь к визиту, он занимался уборкой, но и прибранной квартира выглядела неубедительно, как профессиональный бандит, выряженный адвокатом для суда. На подоконнике валялась тряпка, которой он протирал стол и шкаф. Один из ящиков шкафа, забитый вещами под завязку, закрыть полностью не получилось. Постель Нейт успел застелить, но из-под одеяла все равно предательски высовывался бросающийся в глаза уголок черно-белой простыни.
– Симпатично, – протянула Ханна, глядя на стену над письменным столом. – Мне нравится картина.
Эстамп картины Эль Греко «Вид Толедо» Нейт купил случайно, на улице. Синее грозовое небо и зеленый холмистый пейзаж города задевали в его душе какие-то струны. Рамку он прикрепил к стене клейкой лентой.
– Спасибо.
Нейт подошел к ней сзади. Положил руки на закованные в джинсы бедра. Наклонился, закрыл глаза и вдохнул запах ее волос…
В пятницу, после концерта в парке, они пообедали, а потом отправились к ней. Там Нейт и задержался до конца уик-энда. В субботу они сходили на завтрак, а потом погуляли по району и выпили по «кровавой мэри» в марокканском ресторанчике с работающим кондиционером и почти пустом в промежутке между бранчем[49] и обедом. Вечером у нее были свои планы. Нейт поболтался какое-то время в компании трех подружек по журналистской школе, но пропустил вечеринку, на которой предполагалось присутствие едва ли не половины тех, кто был на презентации в книжном магазине. В воскресенье, после полудня, Ханна практически вытолкала его из квартиры.
