А те, для кого самодисциплина не пустой звук, и кто подвержен эгоизму куда в меньшей степени, сами шарахаются от нее, как от драконьей оспы, с детства наслушавшись страшных сказок от ничего не понимающих людей. Хотя риск, конечно, велик, лгать не буду.
— Ты говоришь очень любопытные вещи, Гарри, — проговорил внимательно его слушавший Дамблдор. — Я, разумеется, знал, что магия в своей глубинной сути никогда не была черно-белой, но чтобы все обстояло именно так... Это крайне любопытно... Хотя ты забываешь одну вещь. Простые, добрые люди всегда будут страшиться и опасаться тьмы... Это заложено в их генах. Им будет очень трудно доказать, что она — не есть зло.
— А не надо ничего никому доказывать. Те, кого дороги судьбы приведут в эту страну чудес, сами осознают правду, а случайно забредших тут нет. И, кстати, меня очень раздражает то, с каким пафосом и трагизмом несведущие люди именуют ту силу, в которой ничего не смыслят — Тьма, Великая Тьма, Ужас Ночи и прочие громкие словеса... Глупости! Так они называют всю ту же магию зла, а истинная Тьма... Она иная, она лежит гораздо глубже и одновременно ближе, пронизывая и окружая все сущее... И она изначально не враждебна никому из живущих, потому что все живое и появилось из нее, из первозданной и первородной тьмы.
Произнося эти слова, Гарри неожиданно ощутил, как кожу вдоль позвоночника словно бы закололо тонкими ледяными иголочками, затылок свело от стылого озноба, и тут же пришло уже не раз испытанное ощущение, будто кто-то... возможно, то нечто, с которым он так близко столкнулся в бездне Колодца Душ, или родственное ему, внезапно приблизилось, — а возможно, и никогда и не покидало его? — и поглядело, одобрительно и покровительственно.
Поттер на миг замолчал, настороженно напрягся, но продолжил говорить:
— Эта сила не есть добро. Но она и не есть зло. Она просто есть, как некий первичный бульон, самородная руда, из которого люди, да и все прочие разумные существа, сами выплавляют для себя и добро, и зло. Тьма и свет по сути существуют только в людских душах, и принимая в себя частичку этой безликой, необозримой силы, каждый сам окрашивает ее в свой цвет. И она не помогает тому, кто выбрал ее, следовать каким-либо ориентирам, наоборот, чаще всего искушает на каждом шагу. Дарованной силой, властью, вседозволенностью.
То, что именуется «белой магией», само по себе оказывает дисциплинирующее воздействие на своих адептов, указывая четкий путь — альтруизм, добро, свет и так далее. Эта же, изначальная магия мира, увидевшего свет на миллиарды лет раньше нашего, дает полную свободу, и то, кем станет ее последователь, зависит исключительно от него самого.
