Говорят, что без конца жалящие слепни, способны заставить взбеситься даже самую спокойную лошадь. И если это может произойти с животным, не имеющим ни разума, ни воображения, что говорить о человеке?
Охваченный паникой, ужасом, нестерпимым зудом и обжигающей болью от бесчисленных укусов, подстегиваемый наплывающим безумием маг не нашел ничего лучше, как со всего разбегу попытаться протаранить головой стену в надежде хотя бы таким образом раздавить десяток мерзких тварей и избавиться от сводящего с ума копошения внутри черепа.
* * *
Быстрее всех умер самый старший из Упивающихся. Его сердце не выдержало и остановилось, когда плиты пола под его ногами внезапно покрылись трещинами и начали раскалываться на куски, как тонкий лед, а его самого, невзирая на отчаянное барахтанье, стало медленно, но неотвратимо затягивать оказавшееся под полом блестяще-черное, отвратительно пахнущее болото. Густая жижа сковывала движения и липко тянулась за пальцами, а каменный потолок, дрогнув, внезапно пошел вниз, обещая вскоре окончательно вмять человека в его зловонную могилу.
* * *
Две пары глаз, не отрываясь, следили за происходящим. Одни тёмно-карие, слегка раскосые, в которых всё ещё плясали багровые отсветы, другие — светлые, расширившиеся от ужаса.
Отставший от своего отряда Упивающийся вжимался в стену каменной ниши в глубине подземного перехода, густо затянутой паутиной с налипшей на неё пылью. Он замешкался, возясь с застёжкой плаща, в то время, как семеро его товарищей, похохатывая и отпуская издевательские реплики, наступали на хрупкую азиатку. И поэтому был свидетелем того, как не успев приступить к веселью, все семеро внезапно остановились, на несколько секунд точно в камень обратившись, а затем все, одновременно, обезумели.
Один, подпрыгивая, как сумасшедший, страшно завыл и, дергаясь всем телом, начал раздирать ногтями собственное лицо и попытался выдавить глаза, а затем с разбегу размозжил голову о каменную стену. Другой сначала суматошно, словно тонущий пловец, замахал руками, а потом схватился скрюченными пальцами за грудь и, хватая воздух посиневшими губами, ничком рухнул на пол. Третий и вовсе стал швыряться боевыми заклинаниями направо и налево, словно отчаянно отбивался от врага, видимого только ему одному. Но единственными, в кого он попал, были его же четверо товарищей, которые столбами застыли на месте и, наверное, так и не поняли, от чего умерли.
К этому, последнему оставшемуся на ногах магу, японка подошла лично. И когда тот, тяжело дыша и глядя в пространство расфокусированными глазами, послал Аваду в очередного невидимого врага, гибко поднырнула под выставленную вперёд волшебную палочку. Со стороны казалось, что изящная, миниатюрная девушка слегка толкнула его узкой ладонью в подбородок. Но голова Упивающегося с коротким хрустом дернулась вбок и назад, запрокинувшись почти за спину, как капюшон плаща, и мужчина осел на пол без признаков жизни.
