- Боюсь. А у вас есть лучшие варианты?
- Самым лучшим вариантом было бы никогда не встречать вас. Только полагаю, что это уже невозможно. Допивайте свой чай и пошли.
***
Через шесть часов мы уселись на те же места. Костер почти потух, так что мне пришлось разжигать его заново и разжигать практически на ощупь. Ужинали в молчании. Когда Карелла допил свою кружку, то закурил и спросил бесцветным тоном:
- И как вам?
- Охренеть.
Такая вот содержательная беседа. И он и я понимали, о чем идет речь. От того, что мы увидели, действительно можно было охренеть. Более того - я охренел. И, заметьте, мы увидели-то меньше половины, того, что там было. В этой скале был вырублен город. Ну, с городом я, может, и переборщил, но переборщил немного. Так... деревня. Правда, большая деревня. У меня даже в голове не помещалось, как можно было просто такую пещеру в скале вырубить! Сколько на это времени надо было потратить! А ее ведь надо было еще обустроить. Мой мозг просто отказывался от попыток понять, как это вообще возможно. Я только сейчас начал смутно понимать то, что Виктор пытался втолковать мне с самого начала. Да для нас гномы, цверги, эльфы, тролли и орки были ближе и понятнее, чем наши предки! И я уже и не уверен был, что тут жили наши предки. И что они строили ЭТО.
С другой стороны - мой отец знал об этом месте. И, наверняка, был здесь. И, скорее всего, знал назначение всех этих штук. Возможно, даже мог ими пользоваться. И он был нормальным... Ну, почти нормальным. Нормальных нет. У каждого в мозгах какая-то своя загогулина имеется. Просто не у всех она сразу видна. Только Блок жил здесь с самого начала. С тех самых пор, когда первые люди только-только начали осваивать просторы Лимбы. Как он там говорил? "...вы бы хоть Лимбу освоили..."? Или как-то вроде того. И он был все-таки немного разведчиком. За ним охотились все. Волей-неволей он должен был маскироваться, прикидываться таким же. А когда прикидываешься столько времени, то понемногу начинаешь изменяться и превращаться в такого же, как все, обычного. Обычным Блок не стал, но измениться должен был. Насколько - не знаю. Понять просто не могу. Сравнивать не с чем. Я ведь даже понятия не имею, каким он был вначале.
Мыслей было много, но среди них не было ни одной светлой. Пессимистом я себя не считал. Пессимистов обычно убивали первыми, а я все-таки пережил свою дюжину лет войны, три смертных приговора, два эшафота, четыре плена и еще кучу вещей, фатальных для других. Грех жаловаться. Но все вышеперечисленное и оптимизма не добавляло. Так что я считал себя реалистом. Правда, реальность у меня была... мрачновата, что ли. Но многим и такой не досталось. Не каждому при сдаче каре из тузов приходит. В нашей паре неугомонным оптимистом был Карелла. Он-то своих тузов вытащил еще при рождении, а джокера в виде Александра Блока после прикупил. Я посмотрел на оптимиста. Он сидел мрачнее тучи. Сигарета дотлела почти до пальцев.
