Дурочка (Ожидание гусеницы) | страница 20



— Знаешь, Лакрица, я всегда считал тебя слабым звеном. Столько лет служила, а так и не привыкла к дисциплине. Заповедь номер четыре для отставных конторщиков: если на гражданке рядом с тобой труп, готовься к неприятностям. Готова?

— Всегда готова… — отцепилась от машины Лукреция. 

Возвращение домработницы

Лукреция послушалась и позвонила Тусе.

— У племянницы ребенок в школу пошел, — зевнула Таисия в трубку. — Поэтому я теперь сплю до обеда, потом хожу по театрам или в бассейн. Вот такое существование. Без хлорки уже заплесневела бы.

— Приезжай, я тебя развлеку, — пообещала Лукреция.

— Предложение, конечно, заманчивое. Вперед — в прошлое, да?.. Если за двоими убирать, я согласна. А если как раньше — каждые выходные по пять-шесть человек в гости…

— После твоего ухода мы больше не собираемся вместе.

— Ну ладно, посмотрим… Шмотки у тебя мои еще остались, во что переодеться?

— Туся, ты всегда носила мои шмотки. Бери такси и приезжай.

Увидев Аглаю, Туся бросила на землю чемоданчик и застыла лицом:

— Ни хрена себе выросло ! Как это могло случиться? И сиськи, вы только подумайте!.. А я как дура тебе в подарочек… вот… Твое любимое.

Она вытащила из кармана красного карамельного петушка на палочке, запеленатого в целлофан. Лайка взяла его и прижала к щеке, закрыв глаза — проявление крайней степени радости.

— Веди к шкафу, — сказала Туся Лукреции.

Они поднялись на второй этаж, Туся с грустной улыбочкой осмотрела свою бывшую комнату, кровать, канапе у окна, трюмо с пузырьками и баночками.

— Надо же, — заметила она с дрожью в голосе, — духи мои до сих пор…

Лукреция открыла створки гардероба:

— Я как чувствовала, ничего не отдавала и не выбрасывала. Бери себе, что хочешь. Мне в эти вещи уже не влезть.

— Да уж вижу, — с участливым злорадством заметила Туся, ощупывая тесно висящую одежду, и вдруг вскрикнула с ужасом: — И шубку норковую? Ну, Лушка, лучше сразу скажи, что я должна делать за такое.

— Ничего особенного, — отвела глаза Лукреция. — Пойдем в кухню, все оговорим.

— Давай лучше здесь оговорим, — Туся села на кровать. — Я буду на шкаф смотреть и лишний раз обиду в себе замну.

— Да, собственно… — Смрновская пожала плечами. — Это ты говори, что тебе нужно.

— Мне нужно как раньше, чтобы без этикетов всяких, — с готовностью начала перечислять Туся. — Если я вижу несправедливость, должна ее обнародовать. Если надо чего щепетильного сделать, говори прямо и открыто, без намеков, чтобы я потом дурой себя не чувствовала. Можем сейчас и попробовать. Говори, что у вас случилось? Почему ты как поленом шарахнутая?..