Варгин уселся напротив Алехина и внимательно посмотрел ему в глаза.
— Я по поводу Гаевого, — негромко, будто опасаясь, что кто-нибудь может услышать его, произнес Алехин.
— А, это любопытно! — оживился Варгин, придвигаясь к Алехину поближе.
— Мне, кажется, удалось обнаружить одно весьма подозрительное действие его, — слегка волнуясь и тщательно подбирая выражения, продолжал Алехин. — Оно, конечно, не позволяет еще инкриминировать...
— Давайте, Сеня, без этого... без инкриминирования, — улыбнулся Варгин. — Так ведь только в плохих детективных романах разговаривают, а в жизни объясняются куда проще.
— Да, верно, — согласился Алехин. — Мне и самому нелегко такие слова выговаривать. — И он смущенно умолк.
— Ну, так что же такое подметили вы в поведении Гаевого?
— На службе у него все попрежнему. Только перестал он меня в депо посылать для уточнения паровозных номеров. Сам теперь их проверяет. Но не в этом дело. По другой линии стал я его прощупывать. Он ведь живет на квартире у моей тетки, Марии Марковны. К ней-то я и направился на разведку, так как понял из разговора с вами, что Гаевой может оказаться опасным врагом.
«Любопытно, почему это он решил, что я считаю Гаевого опасным врагом? — подумал Варгин. — Сообразительный, видно, парнишка этот Семен».
— К тете я явился, конечно, под предлогом беспокойства о ее здоровье, а сам осторожно завел разговор о Гаевом. Очень одобрительно о нем отозвалась тетя Маша. Любезный, говорит, человек. Всякие мелкие услуги он ей оказывает и, между прочим, письма за нее пишет сестре ее, Глафире Марковне Добряковой, то-есть другой моей тете, проживающей в нашем областном центре. Тетя Маша рада, конечно, так как она уже старуха и плохо стала видеть, а переписываться большая любительница.
— Так, так... — настороженно проговорил Варгин. — Значит, он письма за вашу тетю пишет? А вы не поинтересовались, диктует она ему или он сам ах сочиняет?
— Интересовался, — ответил Алехин. — Тетя говорит, что она диктует только основные мысли, а Аркадий Илларионович, будучи своим человеком у нее в доме, вносит детали в письма уже по своему усмотрению, и это будто бы получается у него куда лучше, чем у самой тети Маши. Не кажется ли вам подозрительным все это, Виктор Ильич, учитывая, что такой человек, как Гаевой, никому не станет одолжение делать без выгоды для себя?
Варгин задумался и, не отвечая на вопрос Алехина, спросил:
— А сам-то он переписывается с кем-нибудь?
