18 июля. Экзотическое растение раскрывает свои листья, похожие на веера из бритв.
12 августа. Мериме, пожалуй, будут читать дольше, чем кого-либо другого. В самом деле, он меньше, чем прочие, пользуется образами, то есть тем, что ведет к увяданию стиля. Будущее принадлежит писателям сухим, сдержанным.
19 августа. Произведения Бурже: от них все-таки слишком несет парфюмерией.
27 августа. — Удивляюсь, — дружески говорит мне Трезеник, — что Жюльен не поместил вашей статьи. У него сейчас совершенно нет материала.
3 сентября. Валлет так определяет Флобера: совершенство таланта, но только таланта.
* Просто удивительно, как это литераторы могут любить друг друга, так друг друга понося.
* Он обрушил на меня удары своих комплиментов.
4 сентября. Битый фарфор живет дольше целого фарфора.
5 сентября. Недалек тот день, когда фотографирование будет производиться с воздушных змеев.
12 сентября. Вчера вечером долго беседовал с Валлетом. Св. Вавила — это он сам, человек, с которым никогда ничего не случается, человек грустный, удрученный, каким он и останется навеки, чья жизнь, хотя и окончена, все еще длится, и он сам не знает зачем. У него множество замыслов — роман о дочери штабного офицера, о человеке, женившемся на холодной женщине. Это жанр серого романа, романа о маленьких людях, к которым Валлет питает жалость.
Он не решается заглянуть к себе в душу: боится себя. Он рассказал мне тему своих «Слепых», и, все еще трепеща смертным трепетом, мы говорим о жизни, о ее нелепостях. Он сказал мне:
— Мы себя сделали, а вы все еще такой, каким родились.
* Завтра я буду сводить свою фразу к подлежащему, сказуемому и определению.
24 сентября. Мы не знаем Потустороннего, ибо неведение — условие sine qua non[18]нашего существования. Подобно тому как лед может познать пламя только при том условии, что он растопится, исчезнет.
9 октября. Риотор рассказывал вчера, что редакция «Тан» назначает на годичный срок семью, которая должна отбирать романы для напечатания. Отец, мать и сын. Семья представляет подробные отчеты о прочитанном, по этим отчетам отвергается или принимается материал.
* Стих Хосе-Мария Эредиа или Леконта де Лиля[19]: как будто ступает рабочая лошадь.
4 ноября. «Сикстина» Реми де Гурмона[20] — водичка, но ловко сделано. Полно тусклых красок и рассуждающих, но не живых людей. Даже имена и те изысканны, претенциозны. Тот же Баррес, но поглупей. Кроме того, он не может забыть латинских оборотов и каждому слову дает какой-нибудь эпитет. Он придает непомерное значение декартовскому cogio
