— Америка, ты была со мной предельно честна все это время. Это качество, которое глубоко меня восхищает, и я хочу попросить тебя ответить на один мой вопрос.
Немного помедлив, она кивнула.
— Ты сказала, что здесь по ошибке, так что, я полагаю, быть здесь не хочешь. Есть ли хоть малейший шанс, что ты… сможешь полюбить меня?
Казалось, прошли часы, пока она теребила складки своего платья, а я ждал ответа, убеждая себя, что она медлит лишь потому, что не хочет показаться слишком поспешной.
— Вы очень добры, Ваше Высочество, — да… — вы умны, — да! — и привлекательны, — ДА!
Я улыбался как последний идиот, радуясь, что она смогла увидеть во мне хоть что-то хорошее после вчерашней ночи.
Она продолжала, понизив голос:
— Но по очень веским причинам, я не думаю, что смогу.
Впервые в своей жизни я был благодарен отцу за то, что он так хорошо научил меня скрывать свои эмоции. Мой голос прозвучал достаточно ровно, когда я спросил ее:
— Ты объяснишь?
Она снова медлила.
— Я… я боюсь, мое сердце принадлежит другому.
И тут на ее глазах выступили слезы.
— Пожалуйста, только не плачь! — шепотом взмолился я. — Понятия не имею, что делать, когда женщины плачут!
Она рассмеялась и смахнула капельки влаги из уголков своих глаз.
Мне нравилось видеть ее такой — раскрепощенной и искренней. Конечно же, у нее уже кто-то был. Для такой, как она, должно быть, уже давно отыскался какой-нибудь достойный молодой человек. Правда, в таком случае, я не понимал, как она оказалась здесь, но это не было моей заботой.
Я знал наверняка лишь одно — даже если она не могла принадлежать мне, я бы хотел, чтобы на ее лице всегда сияла улыбка.
— Хочешь, чтобы я отпустил тебя домой, чтобы ты снова могла быть с любимым? — предложил я.
Ее улыбка превратилась в гримасу.
— Дело в том, что… я не хочу домой.
— Правда? — я отклонился, запуская руку в волосы, что, очевидно, снова ее рассмешило.
Если она не хотела быть со мной, но и к нему возвращаться не хотела, что, черт возьми, ей было нужно?
— Могу я быть с тобой откровенной?
Абсолютно. Я кивнул.
— Мне нужно быть здесь. Моей семье это необходимо. Если ты позволишь мне задержаться хотя бы на неделю, для них это будет истинным благословением.
Она не боролась за корону, но кое-какую выгоду из всего этого все же хотела извлечь.
— Хочешь сказать, вам нужны деньги?
— Да, — по крайней мере, ей хватило совести это признать. — И еще… есть некоторые люди дома… — она многозначительно на меня посмотрела. — Которых я не готова сейчас видеть.
