– Милдред Чипстед! – громко позвал Холмс, непонятно кого имея в виду.
Миловидная брюнетка с ювелирным моноклем в глазу и скальпелем в руке, работавшая у картины Ван Эйка, где был изображен молодой человек в тюрбане, обернулась и кивнула.
– Строго говоря, я Мейделин, – сказала она, убирая монокль. – Вы от «Виндзора и Ньютона»? На днях я заказывала набор тонких кистей из верблюжьей шерсти, а вы мне прислали другие!
– Увы, мадам, я не посыльный компании «Виндзор и Ньютон». Я частный детектив, – весело ответил Холмс. – Я должен задать вам несколько вопросов относительно Эмилии Вудкок. Надеюсь, это поможет выяснить местонахождение доктора Обри.
– Того, что разыскивает полиция?
– Того самого. Скотленд-Ярду пока не удается найти его. Насколько я понимаю, вы имеете некое отношение к семье Вудкок?
– Да. Морстон Вудкок – мой жених. В будущем месяце у нас свадьба. Это он сообщил мне вчера о трагической смерти его мачехи. Он страшно огорчен.
– А вы специалист по раннефламандской живописи?
– Не совсем так. Наш отдел ведет реставрацию полотен всех школ и периодов.
– Но ведь это вы реставрировали картину из частной коллекции Эмилии Вудкок?
– Да, я. «Дитя у подножия храма». Откуда вы знаете?
– Из записки на обложке старого путеводителя по Национальной галерее. Кстати, я принес его с собой. Прочитать вам, что там написано? «Десятое апреля, воскресенье. Целиком очистила лицо и тогу ребенка от старого лака. Эмилия, когда вернетесь из аббатства, обратите внимание, что на бюро лежит новая стопка почтовой бумаги, как Вы просили. М. Ч.» Ведь это вы писали? – Холмс наклонился и заглянул в блокнот на мольберте. – Вижу, что вы. Почерк ваш.
– Откуда у вас этот путеводитель?
– Он был в руке Эмилии Вудкок. Странно, не правда ли? Тем не менее это факт. Кстати, великолепный набор красок, – восхитился Холмс, подходя к столу у мольберта. – Сколько разных цветов, оттенков. Какой богатый выбор! А это что за пузырек? – Он взял пузырек с белым порошком. – Можно я открою? – Он отвинтил крышку.
– Обычная краска!
– Напротив, сударыня, это вовсе не краска. Здесь кристаллы какой-то соли. А что в той вазочке? Нет, вы все-таки удивительно рассеянны.
– Это вода, я там кисти промываю, – испуганно пролепетала Мейделин Чипстед.
Вынув из кармана конверт, Холмс нежно обмахнул им ее красивое лицо, будто это китайский веер.
– Вашей находчивости можно позавидовать, сударыня, и все же я должен заявить вам, что вы совершили преступление. – Холмс не торопясь извлек письмо. – А вот и доказательство!
