— Ну, ладно, — сказал Мейсон, — приходите в любое время. Спросите мисс Стрит, это моя секретарша. Я ее предупрежу, так что она вас не заставит ждать в приемной. Это не зависит от моего времени. Вы загляните ко мне, и я вас познакомлю с главой детективного агентсва, которое выполняет для меня кое-какую работу.
— О’кей, мистер Мейсон. Большое спасибо.
Люди, которые входили в подсобное помещение, возвратились обратно в кабинет, Дункан захлопнул дверь, засунул засовы и со злостью набрал на диске запора необходимую комбинацию. На лице его не было и следа улыбки. Сержант вынул из кармана кусочек клейкой ленты, оторвал от нее два кусочка, нацарапал на них свое имя, смочил их языком и наклеил по краям двери.
— Я требую, чтобы никто больше не открывал эту дверь, пока не придет судебный исполнитель, — сказал он. — Вам понятно, Дункан?
— Понятно, — взорвался Дункан, — но черт вас побери, вы ведь опечатали мое рабочее место, да еще заявляете, что я не могу приближаться к нему. К тому же там не все в порядке. Уже сейчас я вижу, что не хватает девять с половиной тысяч долларов. Вы ведь обещали, что произведете полную опись содержимого сейфа. Почему же вы не сделали этого?
— Потому что там слишком много всякого барахла, нам пришлось бы провозиться с этим до утра. Я ведь опечатал дверь, и если вы считаете, что этого мало, поставлю еще и охрану. Тогда все останется в полной сохранности. Согласны?
— Ол-райт, — проворчал усмиренный Дункан.
— Кстати, что это за девять с половиной тысяч долларов, как вы сказали, которые должны были быть уплачены сегодня вечером? Это ведь могло послужить мотивом для убийства.
Дункан мрачно посмотрел на Перри Мейсона и сказал:
— Пока что я не стану делать никаких заявлений. Давайте осмотрим стол.
— Я сделаю это сам, — сказал сержант. — Вас всех прошу держаться в стороне.
Он открыл левый верхний ящик стола и воскликнул:
— Вот ваши девять с половиной тысяч долларов, Дункан.
Дункан рванулся было вперед, но рука сержанта решительно уперлась ему в грудь.
— Назад, Дункан, я не желаю, чтобы вы здесь до чего-либо дотрагивались.
Он извлек деньги из ящика и стал медленно пересчитывать банкноты. По мере того, как бумажки падали на стол, лицо Дункана постепенно расплылось в улыбке. Однако, когда счет перевалил за шесть тысяч, его улыбка стала увядать, а глаза с беспокойством следили за тающей пачкой в руках сержанта. Когда сержант закончил подсчет, губы Дункана снова были плотно сжаты.
