Она уже давно оставила надежду вернуться назад к безграмотным крестьянам и самовлюбленным аристократам. Философия Эдвина зачаровывала ее, заставляла думать и учиться, а воспоминания о сплетнях придворных дам вызывали тошноту.
Эдвин никогда не запрещал ей читать или изучать неизвестные доселе языки. Роза с ужасом вспоминала об Одиль, которая заставляла ее шить и прясть, как и подобает воспитанной девушке. Эдвин бы посмеялся над такими методами воспитания.
-- Я научу тебя читать заклинания, чтобы ты могла защищаться от врагов, - пообещал он. Потом рассказал о том, что летал к целебному источнику и был вынужден оставить Розу на поляне, чтобы оградить от новых опасностей.
Сначала Роза отказывалась поверить в русалок и подводных духов, но потом сдалась. Один вид радужной воды на дне кувшина не давал усомниться в ее свойствах. Глиняный кувшин будто ожил. Серебристый звон доносился с его дна, будто шум моря из раковины. Тихая, заунывная песня звучала и смолкала внутри кувшина. Мелодичный, тонкий голосок невидимой исполнительницы хотелось слышать снова и снова.
Эдвин нашел необходимое заклинание, чтобы снять перстень с пальчика Розы. Без этого миниатюрного наручника Роза почувствовала себя на удивление легко и свободно, но на нежной коже остался ожог. Целебная вода оказалась очень кстати. Стоило одной капле попасть на обожженную кожу, как красный след исчез, и боль прошла.
Перстень обуглился и почернел. Эдвин положил на ладонь ржавый кусок металла, словно проверяя его тяжесть. Мрачное торжество промелькнуло в глазах волшебника.
-- Теперь я почти победил, - произнес он и, обращаясь к Розе, добавил. - Спасибо тебе!
-- За что? - удивилась она, оторвав взгляд от своей лилейной руки.
-- За надежду, - коротко объяснил он. Особый смысл крылся в его словах. Ведь пока он не сжалился над злополучной принцессой, у него не было шанса на освобождение от чар и пут.
Теперь он не обязан больше быть палачом и расправляться с теми, у кого на руке окажется поющее кольцо.
-- Минутку! - Эдвин заглянул в глубину черного камня и заметил там искорку жизни. Он совсем забыл о заложнице, живущей внутри перстня. Если повезет, то фея еще жива.
Он расколол камень. Осколки посыпались на ковер. Фиолетовый пар вырвался наружу и столбом устремился к потолку.
Роза с интересом наблюдала за новым чудом. На ее глазах пар приобрел очертание женской, почти детской фигурки. Легкое, эфирное создание парило над столом. Это была девочка в длинной тоге, украшенной цветами сирени. Ей на плечи ниспадали бесцветные волосы. Бледные, прозрачные руки были молитвенно скрещены на груди. Не нужно было слов, чтобы понять, как она благодарна за свое освобождение.
