. Остальные комнаты, обставленные простой мебелью, шли анфиладой параллельно длинному и узкому двору, частично загороженному высоким срубом колодца с солоноватой водой, которой пользовались и соседи; комнаты и двор замыкались небольшим открытым поперечным залом.
Здесь стоял средних размеров стол, накрытый примерно на десять персон. На нем были расставлены прохладительные напитки и легкие закуски, лохская вода и лимонад, сладкие вина, варенье, сдобные сухари, безе, меренги. Были тут и окорок, разукрашенный вырезанными из бумаги кружевами, и большая рыба, плавающая в густом остром соусе. По стенам комнаты стояли в ряд простые стулья, а справа от входа с улицы находился диван, и перед ним было расставлено несколько пюпитров. В ту минуту, когда мы начинаем наш рассказ, на диване сидело семеро музыкантов — негров и мулатов: три скрипача, контрабасист, флейтист и два литаврщика. Подле дивана, с той стороны, что была ближе к входной двери, стоял кларнетист — молодой, ладно сложенный мулат приятной наружности; он-то и был, несмотря на молодость, дирижером оркестра.
Оркестранты, почти все старше своего дирижера по возрасту, называли его Пимьентой[15]. Трудно сказать, было это прозвищем или настоящей фамилией, но и мы тоже будем впредь его так называть. Глядя как-то рассеянно и мрачно, он не сводил глаз с входной двери, словно ожидая кого-то.
Толпа, состоявшая из людей всех сословий, теснилась у окна и перед входной дверью, не давая пройти в зал ни женщинам, ни мужчинам, даже имевшим на то право или просто желавшим проникнуть внутрь. Мы потому упоминаем о желавших проникнуть внутрь, что при входе ни у кого не спрашивали билетов; не было тут и распорядителя, который мог бы встретить гостей или усадить их на место. Этот бал, один из тех, которые в Гаване неизвестно почему назывались кунами[16], был обычным увеселением в дни ярмарки. Цветные мужчины и женщины могли свободно приходить сюда, однако и белым молодым людям вход не возбранялся, и они иногда своим присутствием оказывали честь этим балам. Однако если празднество, о котором мы здесь рассказывали, и можно было назвать куной в широком значении этого слова, то хорошая закуска, приготовленная на столе в зале, несомненно свидетельствовала о том, что по крайней мере часть гостей была приглашена заранее или рассчитывала на радушный прием, явившись на бал. Так оно и было на самом деле. Хозяйка дома, богатая гостеприимная мулатка Мерседес, праздновала свои именины в кругу близких друзей. Однако двери своего дома она широко раскрыла для всех любителей повеселиться, которые могли придать этому празднику еще больше блеска и заманчивости.
