Он шел на нее. Свет луны через оконное стекло очерчивал серебром красивые черты его лица и подобно звездам в озерах, отражался в его глазах.
— Жасмина, я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж, — сегодня, — просто сказал он.
Пораженная Жасмина остановилась.
— Джэард, ты с ума сошел!
— Вовсе нет. Давай убежим с тобой — в Луизиану. Мы там можем получить разрешение на брак гораздо быстрее. Ты только подумай, любимая, через несколько часов мы уже можем быть мужем и женой!
У Жасмины еще сильнее забилось сердце, и каждый мускул в теле напрягся при этих словах Джэарда. Она знала, что меньше всего она хотела бежать с Джэардом сегодня, терзаемая этими новыми сомнениями. Как она могла быть уверена, что Джэард вообще собирался жениться на ней? Может быть, он уговаривал ее убежать с ним только для того, чтобы заманить ее к себе в постель и одержать еще одну победу, как о том говорила Мелисса?
— Нет, Джэард, я не могу убежать с тобой, — наконец сказала она. — Мы не можем ничего сделать, пока церковь не объявит мой брак с Клодом недействительным.
Сердито жестикулируя, он возразил:
— Но ведь юридически этот брак уже расторгнут.
Она покачала головой:
— Этого недостаточно. Он должен быть расторгнут церковью тоже, перед тем как я выйду замуж во второй раз.
Он провел рукой по ее волосам.
— Жасмина, мы обвенчаемся в церкви позже…
— Нет, — непреклонно отвечала она.
Голос его истерически зазвенел, и она на шаг отступила от двери. Он смотрел на нее с недоумением.
— Жасмина, что с тобой? Почему ты пятишься от меня?
— Н… ничего, — запинаясь и пряча слезы, проговорила она.
Он нахмурил брови и уже более настойчиво продолжал:
— Жасмина, час назад ты обнимала меня, когда мы танцевали, а теперь как будто боишься меня. Что произошло с тех пор, почему ты так изменилась?
— Ничего, — повторила она с мольбой в голосе. — Джэард, пожалуйста, давай вернемся.
— Нет. Пойди сюда, Жасмина.
Но она снова отступила. Тогда он повысил голос:
— Черт! Ты что, смеешься надо мною?
В два прыжка Джэард настиг Жасмину, схватил и сжал в своих объятиях. Она хотела закричать, но не смогла, потому что он зажал ей рот губами. От него пахло бренди, а его поцелуй был отчаянным и требовательным. Его губы терзали ее до тех пор, пока она не уступила и не приоткрыла рот, почувствовав там его язык. Она обвила руками его шею.
— О Жасмина, Жасмина, — прошептал он, осыпая нежными поцелуями ее лицо и шею. — Любимая, ты не должна бояться меня! Я не вынесу, если потеряю тебя. Скажи мне, что расстроило тебя сегодня… какая-нибудь сплетня, наверное?
