— Я вот не могу понять… — тихо начал Лео и поджал нижнюю губу как бы в подтверждение того, что его мысли были мыслями про себя и касались только его самого.
— Что? — требовательно спросил Лаксфорд.
— Так, ничего, — его нога опять застучала по ножке стула.
— И все же, я хотел бы знать, что именно?
Лео повел носом в сторону цветов.
— Почему у маминых лунарий цветы мельче, чем у этих.
Подчеркнуто спокойно положив меню на стол, Лаксфорд перевел взгляд с цветов, название которых он не смог бы воспроизвести даже под страхом смерти, на приводившего его в бешенство сына. Необходимость школы для мальчиков Беверсток была очевидна. И чем скорее он отправится туда, тем лучше. Без этого через год-другой справиться со странностями Лео будет уже невозможно. И откуда только он узнает все эти проклятые названия? Фиона упоминала их, это правда, но она не заставляет Лео слушать лекции о чудесах ботаники, как не подталкивает к проглатыванию книг об искусстве или восхищению Фредом Астером. «Дэнис, это от меня не зависит, — не раз говорила она поздно вечером, когда Лео давно уже был в постели. — Он — самостоятельная личность и, поверь, очень милая личность, так зачем же ты стараешься сделать из него своего двойника?»
Но Лаксфорд не пытался сделать из Лео свою уменьшенную копию. Он лишь пытался сделать из него уменьшенную копию будущего взрослого Лео. Он не допускал мысли, что теперешний Лео — это личиночная стадия будущего Лео. Мальчику просто нужно правильное воспитание, твердая рука и несколько лет вне семьи — в школе.
Когда подошла за заказом официантка, Лаксфорд выбрал фирменную телятину. Лео передернул плечами:
— Это же коровий ребенок, папа, — и выбрал себе творожно-ананасовый сэндвич. — С чипсами, — добавил он и, обращаясь к отцу, с присущей ему честностью сказал: — Они за отдельную плату.
— Прекрасно, — согласился Лаксфорд.
Они заказали себе напитки, и, когда официантка ушла, оба уставились на лунарию, для которой Лео нашел более удачное положение.
Для ленча было еще слишком рано — полдень еще не наступил, так что большая часть зала была пуста. Только за двумя столиками были еще посетители, но и те в дальнем конце зала, за деревьями в кадках, так что найти более интересный объект для наблюдения они не могли. Что и к лучшему — решил про себя Лаксфорд, потому что им нужно, наконец, поговорить.
Он сделал первую попытку.
— Лео, я знаю, что ты не очень рад твоему отъезду в Беверсток — мама рассказала мне об этом. Но ты должен знать, что я не принял бы такого решения, если бы не был уверен, что так будет лучше. Это школа, в которой учился я сам, ты знаешь. И она мне очень помогла. Она закалила меня, научила твердости, внушила уверенность в себе. Так же она поможет и тебе.
