Прошло минут двадцать, может быть, полчаса напряженного труда, но ни Андрейка, ни Федя пока ничего не находили, хотя яма была вырыта почти на полметра. И вдруг Андрейка глухо вскрикнул:
— Есть!
Федя и Козик бросились к нему и чуть не столкнулись лбами.
— Где?
Седых отбросил нож в сторону, разгреб землю руками и вытащил металлический котелок. Он тщательно обтер его от налипшей земли и осветил фонарем, и все увидели: котелок немецкий, с немецкими буквами на крышке — их кто-то нацарапал ножом, плотно закрытый, кое-где поеденный ржавчиной, но в целом хорошо сохранившийся. Он оказался довольно тяжелым, в нем что-то глухо позвякивало.
Андрейка поддел ножом крышку, но она не подалась. Тогда Андрейка несколько раз постучал по краям крышки черенком ножа, и она, наконец, снялась. В котелке оказался блокнот, завернутый в желтый плотный лист бумаги, и пистолет «ТТ» с одной кассетой, но без патронов.
Жизнь человека — это дорога, иногда прямая, чаще извилистая, но почти всегда нелегкая. Идя по этой дороге, постоянно стремишься к познанию нового, неизвестного.
Если человек закален в борьбе, если сильна его воля, он не страшится усталости, твердо идет к намеченной цели.
Но случается и такое: путнику осталось совсем немного, еще переход, может быть, два — и он постучится в заветную дверь, ему откроют, обогреют. И вот тогда у человека, покрытого пылью многих дорог, перед самым порогом появляется чувство тревоги: а что встретит его?
И как ни бесстрашен путник — он остановится, задумается, присядет у придорожного столба, не в силах успокоить взволнованное сердце.
Может быть, это же самое происходило с Андрейкой Седых. Конечно, он мало еще видел в своей жизни, его путь только начинался. Но мальчик помнил день, когда принесли повестку из военкомата о гибели отца; он видел — они стояли сейчас перед мысленным его взором — большие печальные глаза матери, видел горькие редкие слезы деда Силы.
В первые дни после войны, в долгой дороге на Украину, он встречал многих своих сверстников, таких же сирот, как он сам, помнил, как смотрели они на тех, у кого был хлеб. Андрейка жестоко страдал, видя как другой, такой же, как он мальчуган в выходной день уходил со своим отцом на охоту. Он страстно надеялся на возвращение отца и часто подолгу смотрел на его фотографию. «Без вести пропавший» — это же не убит, рассуждал Андрейка, значит, он жив, а раз так — он вернется, должен вернуться…
Когда Андрейка услышал в Доме культуры рассказ о затерянных следах группы партизан, спасших весь отряд от разгрома карателей, он задумался и решил потратить месяц, год, может быть, еще больше, но всё равно найти следы прошлых боев. А вдруг заветная тропка приведет его к отцу!..
