«Где я вас потом найду?» — спрашиваю, а он опять улыбается.
«Не беспокойся, эту заботу я беру на себя».
Бекназар спросил:
— Хлеб был завернут?
— Да, откуда вы знаете…
— В полиэтиленовую пленку?
— Да, откуда вы знаете?..
— Можем и другое сказать — у кого были в Ашхабаде. В Кеши, красивые женщины…
— Э-э-э…
— Да, да, да, знаем все. Сколько раз выполняли его просьбы?
— Только один раз, тогда именно. Пусть рухнет на меня мой дом, если я вру.
— Сами валите на себя свой дом. Одного раза достаточно. Расскажите о других встречах с ним.
— Пришел и говорит: «Сделай по трафарету четыре рисунка на дверях этих людей». Дал адреса, в ладонь вложил две сторублевки, прижал моими пальцами. Назвал день, когда надо нарисовать черепа с костями на тех дверях…
— Вы сами и рисовали?
— Сам. Боялся кому-нибудь доверить, и… сторублевки не хотел менять.
— Он сказал, что за люди, на дверях которых вы должны были нарисовать эти мерзкие рисунки?
— Нет, он только адреса продиктовал, я их записал.
— Если за одну ночь вы смогли найти все эти квартиры и сделать рисунки, вы тоже молодец.
— А что?! Завяжите глаза, я вас туда сразу приведу. Два дня изучал эти адреса, пешком весь город исходил.
— В ту ночь, когда разрисовали двери, тоже пешком ходили?
— Нет. У соседа попросил «Урал», мотоцикл… Боялся, не успею.
— Еще?
— Что еще?
— Мы же говорим о его просьбах…
— Всего две просьбы и было-то.
— А ведь еще одна была. Расскажите.
— Какая? Не помню…
— Самая последняя. Кто вас послал к Гоше Сахатдурдыеву?
— Он и послал.
— Кто он?
— Гоша Сахатдурдыев. В половине четвертого сегодня пришел ко мне, дал две пачки денег и говорит: «Отнеси моей жене».
Допрашиваемый вынул из кармана деньги, положил их на стол.
— Больше ничего он не сказал?
— Нет. Откуда приходил и куда ушел — тоже не знаю.
— Вернемся к первой его просьбе. Вы знали, что за груз везете?
— Он сказал только: «Отнеси по такому-то адресу и там оставь».
— Трудно вам поверить… Неужели вам в голову не пришло узнать, почему за одну только буханку хлеба вам платят такие суммы?
— Пришло, пришло, почему же не пришло… Только, знаете, откуда иногда беда приходит? От любопытства. Но узнать, что в буханке, очень хотел, не скрою. В самолете хотел буханку открыть, но не сделал этого.
— Он запретил открывать?
— Нет.
— А вы сами думали, что там могло быть?
— По правде говоря, не думал. Какое мне дело? Разумеется, я знал, что это не простой хлеб, дураку это понятно…
Джуманазаров вернул ему обе пачки сторублевых купюр и велел отдать Сахатдурдыевой — «пусть поинтересуется, где ее муж взял такие деньги».
