Высокое напряжение - Октем Эминов

Глаза у него слипались, но он изо всех сил боролся со сном — знал, что поездка вот-вот кончится. Он удивлялся, почему они так долго едут и почему еще не сделали того важного, ради чего он бросил и чабана, и кош, и вообще забыл про все на свете. Времени было для этого достаточно, но они кружили по городу, пока, видно, совсем не потеряли нужный дом. Он вдруг понял, что это делается с каким-то непонятным умыслом. Ему стало страшно. И сразу стал по-другому относиться к своим спутникам: тот, что сидел рядом, такой разговорчивый сначала, а теперь мрачневший все больше и больше, перестал ему нравиться, а в шофере, который не перекинулся с ними ни одним словом за поездку, ему увиделось что-то знакомое. Где-то он его видел раньше.

Была глубокая ночь, редкие фонари освещали узкую улицу, ее заборы и дома, стоявшие почти вплотную к дороге. Машина затормозила и остановилась. У него мелькнула отчаянная мысль: «Бежать!» Он кинулся наружу, не чувствуя ни холода, ни снега, бившего в лицо. Заметил ограду с приоткрытой калиткой и бросился к ней. Но кто-то догнал его и отшвырнул в сторону, к стене домика. И тут же он услышал надрывный, оглушительный рев мотора. Сноп света от обеих фар ослепил его, но перед этим он успел увидеть нечто, что привело его в ужас: борода у шофера, вцепившегося обеими руками в баранку, съехала набок. Он узнал этого человека!

Руки шарили по стене, в ней подался кирпич. Он потянул его на себя, повернулся навстречу машине, замахнулся, но не увидел шофера. Перед ним был лишь сноп света, и он с силой отчаяния швырнул туда кирпич. Раздался звон разбитого стекла, свет наполовину погас, но все это — и снег, и свет, и страшный рев — надвинулось на него, в груди что-то больно лопнуло, и от этой боли он зажмурил глаза…

Свет пробился из-за неплотно сдвинутых штор и упал на лицо Хаиткулы. Часто ли удается начальнику отделения уголовного розыска насладиться утренним сном? А сегодня в доме царит какая-то особенная тишина. Марал, поднявшаяся совсем рано и уже нарядно одетая, колебалась, будить мужа или нет. Сегодня такой радостный день: Хаиткулы исполняется тридцать лет!

Надо будить! Все равно ее кто-нибудь опередит: или маленькая Солмаз проснется и обязательно растормошит отца, или вот эта черная змея — телефон, молчавший с вечера, зазвенит пронзительно, или же щедрое туркменское солнце, несмотря на мороз и снег, пробьет облака и, проскользнув в щелку между шторами, встанет тонкой золотой перегородкой между ней и крепко спящим мужем.